Юрий Погуляй - Шут из Бергхейма. Книга вторая

И вот что делать? Как-то сбивать каст? Отворачиваться? Подпрыгивать? Ждать из поля мелкое говно, типа фазовой мелочи, которая должна сожрать хилов пока танки гоняются за мобами?

Танг. Танг. Танг.

Тело «Посланницы» изогнулось дугой, и тут же существо исторгло из себя вспышку сверхновой. Глаза сожгло вмиг. Взвыв от боли, я схватился за лицо. Мир залило молоком. Все-таки отворачиваться.

— Но не очко обычно губит, а к одиннадцати туз, — просипел откуда-то Стас.

Танг.

Танг.

Что-то грохнулось в поле и все утихло.

— Готова, — сказал Игнат.

— Две таких и нам конец, — сказал я, наконец. Бард долечил наши раны и теперь с сокрушенным видом сидел у трупа Евгения. Он массировал свои виски большими пальцами. — Так что не надо было тех человеконожек трогать. Я все правильно сделал!

Игнат кивнул. Я бросил взгляд на мертвого новичка. Вряд ли его смерть — моя ошибка. Скорее всего на него эта «Посланница» и прилетела. Низкий уровень половину локации может собрать. Но, блин, где искать его теперь? Сейчас многие и в реале-то без телефона хрен состыкуются, даже находясь в пределах одной улицы. Тут-то значительно труднее. Респ может прятаться как в ста шагах к северу, так и в шести милях к югу.

А может его вообще обратно в Бергхейм кинуло! От мысли стало крайне неуютно. По телу пробежала неприятная волна усталости. Спать. Надо бы поспать. Мозг игрою не обманешь, ему нужно выпадать из реальности. Пусть даже она и излишне виртуальна.

— Что делать будем, братцы? — спросил я у товарищей. Игнат, выбивший себе с «Посланницы» ремень, пожал плечами.

— Мы должны его отыскать, — вяло произнес Стас. — Не по-человечески это… Черт побери, но как его найти?!

— Ну у меня есть вариант, — устало хмыкнул я, тряхнул «щупальцем». — Неприятный. Болезненный. Но…

Игнат поднял лук и направил его мне в грудь:

— Нет, — коротко пояснил он.

— Вот это сейчас очень странный шаг был, скоятаэль доморощенный, — прищурился я. — Он не слишком настраивает коммуникации. Мы ведь могли подружиться.

— Прости, — он опустил оружие. — Показалось что ты уже решился.

— Отнюдь. Не горю желанием. Но самый очевидный вариант узнать где кладбон — это сдохнуть. Выкопаем в поле ямку, положим туда наше барахло, прикопаем. Затем вернемся и заберем. Но…

«Какой нам прок от вечно первого уровня?» — про себя добавил я.

— Мы можем послать за ним гонца, — многозначительно сказал охотник. — Не обязательно умирать всем. Можем вообще пойти дальше, оставляя метки вдоль дороги.

Мы оба посмотрели на Стаса. Тот все массировал виски и массировал, игнорируя наш диалог.

— Однако не пахнут ли наши помыслы Олеговщиной? — поинтересовался я.

Игнат покачал головой и поджал губы:

— Отложить бы до утра, чтобы дров не наломать. Стас?

Бард дернулся, словно просыпаясь.

— Что?

— Есть два варианта, Стас. Массовый суицид, но контролируемый, со схроном вещей, или ждем утра, а дальше по обстоятельствам. Я за второе, — ввел я его в курс дела.

Бард отстраненно закивал, будто совсем не слушая:

— Да-да, конечно, — пробормотал он — Конечно… Как скажете.

— А потом мы принесем тебя в жертву, — забросил тест я. — Во славу Одина, конечно.

Стас все кивал. Нет, реально не слушает.

— О чем ты так задумался, Стасик?

— А? Да нет, ни о чем. Ни о чем… — он вновь посмотрел на труп Евгения. — Ни о чем.

Затем вскинулся:

— Вру. Вру! Как всегда сам себе врал. Я думаю о том, что эта смерть нас опять затормозит. Что толку от Евгения нет никакого. Что мы тащим с собой якорь! Что, может, и не искать его вовсе? Он ведь не ребенок. Найдется ведь… Господи Боже, что я за человек-то такой! Как же стыдно…

Он отер лицо рукой, прикрыл себе рот. Отчаянный парень. Я даже как-то зауважал его. После полтинника быть столь невинной душой — многого стоит. Уверен, те же мысли о новичке приходили и в голову Игната. Про свою и говорить не стану. Но кто о таких вещах вслух-то треплется?

— Мы его не бросим. Ясно? Да, он нас задерживает. Но мы его не бросим! — твердо сказал бард. Поднялся, расправил плечи. — Вы слышите? Слышите?!

Откуда-то с поля донесся истошный вопль. По направлению — как раз наше. Визг сменился утробным рыком, от которого пробрало до кишок. Все стихло. Зазвенели цикады.

Мы стояли на дороге, посреди шелестящей травы, и гадали что еще нам готовит этот ночной переход.

— Угу, — наконец, сказал я. Тот вопль явно принадлежал Жене. — Слышим. Идем?