Ольга Олие - Повелительница молний [СИ]

Я попытался подойти к девушке, хотел обнять, успокоить. Но она с ужасом отшатнулась от меня, стала отползать. Ее губы шептали:

— Не подходи. Ты монстр. Ты убил ее. Я видела, как она на глазах превращался в мумию, ее жизнь перетекла в твое тело. Там был тонкий ручеек. Я не знаю, как ты это сделал, что это вообще такое, но не хочу тебя больше ни видеть, ни слышать. Нет… Не подходи… — на последних словах ее голос сорвался окончательно, она уже просто шептала. — Я жить хочу. Наташа… Она была так молода и предчувствовала свою гибель…

А я… во мне бушевала такая волна вины, готовая затопить. Я смотрел на иссохшее тело той, которая некогда была моей девушкой. С шоком и поражением только сейчас понял, что я ее не любил. У меня не было чувства потери. Вины — да. Потери — нет! В эту минуту я совсем ничего не чувствовал, как будто из меня разом вынули все чувства и эмоции. Получается, я испытывал к ней всего лишь похоть? Но ведь она мне нравилась. Почему же сейчас в душе ничего не осталось?

— Прости! — низко опустив голову, не зная, что сказать, как восполнить горечь и боль утраты, я стоял и смотрел на Наташу, точнее на то, что от нее осталось.

— Уходи, — сдавленно произнесла Ульяна, отворачиваясь. Она пришла в себя, хотя слезы продолжали струиться по щекам, смешиваясь с каплями дождя, которого ни она, ни я не замечали. Казалось, сама природа рыдала вместе с девушкой. Я не стал больше напрягать ее своим присутствием, отвернувшись, ушел, больше не глядя ни на нее, ни на ее сестру.

Дома пришлось обо всем рассказать родителям. Чего-то подобного они ожидали. Как сказала мама, в их семье через три поколения рождается ребенок с очень сильным даром. Вот только для меня это оказалось проклятием, хотя мама пыталась меня переубедить, но у нее ничего не вышло. Я остался при своем мнении. Так как убийство людей никак походило на дар. Только на проклятие.

Убийство Наташи подкосило. Я больше не мог оставаться в школе и даже в городе, где каждый куст и дерево напоминали о ней, тем самым усугубляя чувство вины. Я стал подавленным и разбитым. Взгляды Ульяны, которая даже близко ко мне не подходила, только ненавидяще смотрела и шипела за спиной не хуже змеи, удручали и напрягали ещё больше. Χоронили Наташу в закрытом гробу. Ульяна сказала, что ее убило молнией. Может она и рассказала бы, что на самом деле произошло, но прекрасно понимала: стоило ей обмолвиться о моем участии в смерти сестры, как ее бы забрали в психиатрическую клинику, потому что верить ее словам точно никто бы не стал. Ведь люди не знакомы с магией.

Но меня Ульяна стала изводить еще больше. Называла убийцей, монстром, сволочью, убившем ее сестру и забравшим ее жизненную энергию.

— И как ты себя чувствуешь после всего? Нормально? А моей сестры больше нет, — часто повторяла она. — Лучше бы не она, а ты остался лежать там. Зато Наташа была бы жива.

— Ульяна, прекрати, — пытался образумит свихнувшуюся девицу я, но толку не было.

— Прекратить? То есть, я должна спокойно отнестись к тому, что видела? — говорить спокойно она больше не могла, потому перешла на визг. Я непроизвольно подался к ней, собираясь успокоить, но она шарахнулась от меня с таким ужасом, что мне стало не по себе.

Мое терпение лопнуло. Придя домой после очередной перепалки с Ульяной, я подошел к родителям. Сел за стол и схватился за голову.

— Мам? Пап? Давайте уедем? Я больше не могу. Свихнусь. Еще и эта сумасшедшая каждый день доводит до кипения. Я боюсь сорваться, боюсь дотронуться до нее и забрать ее жизнь, тогда она умолкнет… навсегда.

— Но как же школа? Ведь еще месяц до окончания учебы, — тихо прошептала мама.

— Со школой разберемся, — грохнул по столу кулаком папа. — Я договорюсь о досрочной сдаче. Завтра зайду к директору и все улажу.

На том и решили. Я первую ночь после случившегося смог выспаться без кошмаров. На меня снизошло умиротворение. Вина немного притупилась, но не исчезла совсем.

Быстро разобравшись со школой, написав досрочно все контрольные и сдав тесты, я получил аттестат, и мы спешно покинули этот город. Ульяна смотрела мне в след и что-то тихо шептала. Я же мог только догадываться о смысле, слишком красноречивым оказался ее взгляд. Она меня проклинала. Только глупышка не знала, что на меня не подействует. Потому что люди с даром отражают любые нападки и проклятия. Я смог даже отсалютовать ей на прощание. Чем ещё больше взбесил девушку.

Наш город остался позади. Стоило его покинуть, как у меня открылось второе дыхание. Все проблемы, чувство вины и сожаления остались в прошлом, там, где я впервые познал свой дар-проклятие. И теперь мне предстояло учиться жить с тем, что я имел.