Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

Утром Рун проснулся, ещё только светало. Лала спала там, где легла. Не пришла к нему. Он раздул огонь. Сходил в лес, набрал воды, благо запомнил, где ручей, ещё когда они шли сюда вчера. Нашёл спелую землянику. Сорвал большой лист, свернул, набрал в него горсть. Увидел цветы, раскрывающиеся с ночи. Выбрал самый крупный, сорвал. Направился обратно к костру. Лала уже проснулась, сидела, чуть ёжась, у костерка. На него даже не взглянула. Рун повесил котелок на огонь. Сел напротив неё.

— Лала, давай поговорим.

— Не о чем, — сухо возразила она. — Я решила, я с тобой не пойду. Останусь в лесу. Меня зверюшки прокормят и согреют.

— А кончится у тебя магия, и кто тебя обнимет тогда?

— Да уж лучше кто угодно, чем ты.

— Давай хоть обнимемся на прощанье. Чтоб расстаться без зла.

Она посмотрела на него грустно и обречённо.

— Давай.

Он подошёл, помог ей подняться и прижал к себе.

— О-о-о! — удивлённо произнесла она и обрадовано воззрилась на него. — Ты что ли всё-таки влюбился в меня, Рун? Так много. Аж голова закружилась. Не отпускай меня, а то упаду.

— Нет, не влюбился. Просто переживал за тебя всю ночь.

Она вздохнула.

— Знаешь, Лала, — сказал он мягко. — Я решил, что приму твою жертву. При условии, что сам буду этого очень хотеть. И если приму её, буду считать её великой честью для себя.

— Что это с тобой вдруг? — с пытливым недоумением побуравила его глазками Лала.

— И вот ещё, — он поднял руку с цветком. — Это тебе. Хоть его красота и не сравнится с твоей. Но по-моему он тоже ничего.

— Я наверное сплю! — разулыбалась Лала. Взяла цветок, зажав в пальчиках. — Кто ты и куда дел моего Руна?

— Я очень виноват перед тобой, Лала. Что обидел тебя вчера. Прости меня. Я почти всегда один, я даже кто такие девушки, не очень-то знаю. И уж тем более не знаю, кто такие феи. Потому мне бывает трудно тебя понять. И понять, как вести себя с тобой. Но я точно знаю, что не хочу тебе зла. И не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Мне хочется, чтобы ты обрела наконец столь желанное тобой могущество. И смогла уйти домой. Где ты будешь в безопасности. И я буду тебе помогать в этом. Пока смогу, и пока ты сама этого хочешь.

— Ты тоже прости меня Рун, — отозвалась Лала тепло. — Я вредной бываю иногда. И упрямой. И не очень-то много знаю про вас, людей. И про тебя не очень-то много знаю. Мне тоже трудно бывает тебя понять. Но я не ведьма, я фея, я добрая, я никогда никому не хочу зла. А тебе тем более не хочу. Помни об этом всегда-всегда, ладно? И не обижайся, что я не могу тебя полюбить. Это же не моя вина. Тут нет надменности или презрения. Так мир устроен. Ведь это не значит, что я не могу любить тебя как друга.

— Быть может… немножечко жестоко, что я жду от тебя романтики, тогда как сама питать её к тебе не могу, — добавила она после некоторой паузы. — Быть может я так увлечена могуществом… которое вот оно, совсем рядом, такое красивое, сияющее, замечательное. Только протяни руку, и оно твоё. Что не вижу за ним тебя и твою душу. И всё же… мне кажется, нет тут ничего жестокого. Ты же не влюблён. Ещё. А влюбишься, и сам возжаждешь романтичного.

— Я просто думаю, романтика это не моё, — заметил Рун. — Не в моей природе.

Лала посмотрела на него с удивлением.

— Романтика в природе всех. Кто юн. Ты юноша, Рун, и этим всё сказано. Иного не бывает.

— Всегда есть исключение из правил.

— Ты ещё такой наивный, Рун, — поведала Лала счастливо приветливым голоском. — Стоит, прижал к себе девушку, и говорит ей сказки про природу. И сам в них верит.

— Это другое. Это ж не романтика.

— А что?

— Просто… Хочется тебе помочь. И чтоб ты не расстраивалась больше.

— А почему тебе этого хочется, Рун?

— Вот уж не знаю. Хочется и всё. Видимо… такова моя природа.

— Скоро-скоро я обрету своё могущество, — пропела Лала, с лукавой улыбкой глядя на него. — Ты хоть понимаешь, сколько мне сейчас даёшь магии, Рун? Голова так и кружится, так и кружится, до сих пор не проходит. Не отпусти меня только. А то крылышки не удержат. Мы прям в шаге уже. В шаге! Ах, какая я счастливая! Что же будет, когда ты влюбишься? Даже не представляю.

Она ещё сильнее прижалась к нему.

— Некоторым так мало надо для счастья, — вздохнул Рун.

— А ты разве не счастлив, когда обнимаешь меня, Рун? — сияя, спросила Лала.

— Да счастлив, счастлив, — снова вздохнул Рун.

— Так и должно быть, — улыбаясь, молвила Лала. — Потому что я фея объятий. В моих объятьях счастье для любого. Но быть со мной любому не дано. Лишь избранный. Судьбой. Такой как ты. Заслуживает быть в моих объятьях. Цени же это, глупый.