Алекс Делакруз - Темный пакт

Обернувшись к принцу и цесаревичу, герцог подождал немного, а затем приподнял правую руку, и вокруг его кисти закрутился серый вихрь. Несколько мгновений, короткий жест — и вихрь, словно липкая паутина, оказался брошен на карту. Усиливая впечатление ассоциации с паутиной, серые липкие щупальца начали расползаться по Земле, обозначая территории, контролируемые корпорациями. В сравнении с владениями Большой четверки, серого цвета было совсем немного, но вот способ демонстрации вызывал настороженность.

Закончивший с визуализацией карты итальянский герцог продемонстрировал легкий поклон и присел обратно за стол.

— Прошу простить за столь… вызывающе-ярмарочное представление, но иногда одна демонстрация стоит тысячи слов, — улыбнулся герцог, поочередно взглянув на русского и британца.

— Мы увидели все, что необходимо, — посмотрел на русского кузена британский принц и, когда цесаревич кивнул, повернулся обратно к герцогу. — Можете переходить к делу.

— Русские и британцы уже более двух сотен лет ведут свою Большую игру, для того чтобы решить, кто из вас имеет больше прав владеть этим миром. Именно поэтому, как первый гонфалоньер справедливости, я пригласил вас обоих сюда как наследников тронов.

Британец, который в очереди наследования был вторым, сохранил невозмутимость. Лишние слова были не нужны — все собравшиеся здесь понимали, кто именно станет вскоре королем. Итальянец в этот момент обернулся к огромной проекции карты.

— Как и сто лет назад, перед Великой войной, Франция, Россия и Британия владеют большей частью обитаемого мира. Мира, который создали итальянцы, — добавил герцог после небольшой паузы.

Итальянец выдержал еще одну паузу, но русский и британец хранили молчание, ожидая продолжения.

— В одна тысяча пятьсот двадцать седьмом году Медичи покинули Флоренцию, а фра Николо Макиавелли покинул этот мир. Через пять лет после этого была опубликована его инструкция, как править миром, под названием «Государь». В этом же году последний гонфалоньер справедливости Алессандро Медичи сложил свои полномочия, а должность была упразднена. Итальянцы окончательно оставили этот мир вам.

Прошло пять сотен лет. Сегодня реальных кандидатов осталось всего… трое. Как и сто лет назад.

Итальянец сделал паузу, глубоко вздохнул и сел вполоборота к карте.

— Россия, — ярче загорелась территория Конфедерации. — Великобритания, — красным вспыхнули территории империи. — И… корпорации, которые мы между собой уже называем Гидрой, — закончил итальянец, после чего опутавшая мир серая паутина блеснула сталью.

Отвернувшись от карты, герцог еще раз внимательно взглянул на наследников тронов империй и продолжил:

— После окончания Великой войны было понятно, что все только начинается. В мире осталось сразу три центра силы, что очень много. Это, прямо скажем, неустойчивая система; три претендента — это уже конец стабильности. И с самого момента подписания мирного договора и Стихийного пакта все понимали, что следующая война не за горами.

Закончив Первую мировую войну, мы уже начали готовиться ко Второй. Все ждали большую войну, под стать Большой игре. — Итальянец выдержал паузу, но наследники по-прежнему молчали. — При этом все думающие люди также прекрасно понимали, что во время Великой войны мы остановились на пороге Рагнарека. И поклонникам методов Винни и Вилли не давали разгуляться те, кто своими глазами видели войну на уничтожение.

Алессандро Медичи прервался и продемонстрировал еще один поклон, извиняющийся. Все же Уинстон Черчилль был знаковой фигурой для англичан, а кайзер Вильгельм приходился пусть дальним, но родственником как британскому принцу, так и русскому цесаревичу.

— После Великой войны все ждали, когда наконец русский медведь и британский лев сойдутся в схватке. Но мы ждали… в предвкушении, — выделил интонацией итальянец последнее слово. — Всем было понятно, что победитель будет править миром. Но никто не ждал повторения войны на уничтожение, когда с лица земли исчезали целые города, а огромные пространства становились безлюдными выжженными землями.

— Вы, — посмотрел на британца герцог, — опоздали с аннексией Соединенных Штатов, потому как боялись, что русские заберут себе весь Ближний Восток и Иерусалим. — Вы, — посмотрел итальянец на цесаревича, — промедлили в Афганистане, потому что опасались получить вязкую войну и потерять проливы с Константинополем. И пока никто из вас не мог решиться сделать первый шаг, случился французский, простите, Нарбоннский халифат.