Ольга Коротаева: Ловушка для серого мага (СИ)

Постоял, словно колеблясь, потом коротко кивнул:

- Но я поговорю с доктором, чтобы он отменил уколы, если на это нет большой необходимости.

И, проследив за стыдливым бегством Жанны, решительно прикрыл за собой дверь. Занавеска всколыхнулась и вновь уныло повисла на веревке. Я тяжело откинулся на подушку. Перед глазами кружился целых хоровод звезд. Грудь сдавило прессом усталости так, как если бы я не спал трое суток. Я боролся с собственной памятью, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в темном омуте гладкой воды. Но видел лишь неясные отражения, которые совсем не узнавал. Они вихрем суетились вокруг моей головы, вызывая легкую тошноту. Показалось, что открылась дверь. Чьи-то торопливые шаги оставили меня равнодушным. Гораздо интереснее очертания живописных пятен, которые все время менялись, очаровывая гротескным танцем больного воображения. Бред или сон, мне все равно. Зато не надо думать и пытаться вспоминать...

Поместье 02сент.07г.

Взвизгнули тормоза. Я подскочил от неожиданности, затылок взорвался от боли, я охнул, руки обхватили голову. Карл даже бровью не повел. Громила вышел, женщина же, кажется, за всю поездку так ни разу и не пошевелилась. Тишину нарушало лишь мое обиженное пыхтение да шелест мелкой мороси. Вскоре машина вновь тронулась с места. Мимо проплыли распахнутые створки кованых ворот. Я восхищенно рассматривал черное замысловатое кружево, за которым показались ровные поля ухоженных газонов, яркие островки клумб и редкие стрелы чудных деревьев.

Карл вышел из машины, я вылез следом и оказался на небольшой асфальтированной площадке перед широкой белой лестницей, ведущей к парадному входу старинного здания, похожего на барскую усадьбу из учебника по истории. Стены трехэтажной серединки и одноэтажных крыльев выкрашены в солнечно-желтый цвет. Белоснежные колонны на два верхних этажа основного здания поддерживают строгий треугольник фронтона.

Свет уличного фонаря образовывает причудливые тени на фасаде, украшенном шикарной лепниной. Дождь невежливо стучится в темные стекла множества окон. Каменные вазоны у входа - безмолвные стражи, охраняющие переход в совершенно незнакомый мир. Я словно воочию видел, как высокомерная дама с причудливыми завитками в высокой прическе недовольно кутается в шикарную меховую накидку, пока пузатый барин придирчиво осматривает новенького норовистого жеребца в упряжке экипажа.

Шорох гравия под колесами машины вернул меня к действительности, лимузин медленно повернул направо. Карл уже направлялся к двери, охранник держал над хозяином большой черный купол зонта. Женщина, видимо, была за рулем машины. Морось холодными змейками скользнула за ворот, с волос уже срывались капли воды. Кутаясь в сырую фуфайку, я поспешил под защиту крыльца.

В руке Карла некий возник предмет, похожий на старый пейджер. Узкий экранчик подмигнул зеленым огоньком, тут же щелкнул замок, мужчина повернул ручку. Мелодично скрипнули петли, и нас неприветливо окутал сыростью огромный холл. Я огляделся. Высокие зеркала множат три фигуры в бесконечности отражений. Широкие ступени изогнутых, словно два полумесяца, лестниц торопливо убегают на второй этаж, где пугливо прячутся во тьме.

Щелчок выключателя. Яркий свет, усиленный серебром зеркал, резанул по глазам. Огромная люстра под потолком с несметным количеством ламп нещадно прогоняла сумрак, но тот мгновенно сгруппировался в тенях за мягкими диванами да за тяжелыми шторами, сдав позиции лишь на время.

Пока я оглядывался, Карл успел избавиться от пиджака и галстука и теперь быстро приближался ко мне. Окинул холодным взглядом, недовольно качнул головой. Я стыдливо помялся: лужа дождевой воды, стекая с одежды, расползалась темным пятном по дорогому дубовому паркету. Шмыгнул носом, руки привычно скользнули в карманы. Мужчина требовательно протянул ладонь:

- Телефон!

Я вздрогнул: сдать мобилу? Как рабу или заложнику... В горле застрял ком, я испуганно оглянулся на входную дверь, пытаясь вспомнить - закрывали ли ее на замок.

- И старье свое снимай, - брезгливо продолжил Карл. - Сейчас же!

Показался охранник, руки его были заняты большой картонной коробкой, которую тот кинул мне под ноги. Стараясь не трястись, я медленно снял фуфайку. Одежда с шумом плюхалась в коробку. Озноб завладел всем телом. Карл повел черной, словно нарисованной, бровью. Я вздрогнул и с большой неохотой стянул последнее, что еще оставалось на мне. Ощущая себя крайне неуютно, переступил с ноги на ногу.