Андрей Федин - Пупсик

Мне вспомнился рассказ Елки о том, как происходит процесс оплодотворения.

Я представил, как буду платить налог.

Кошмар.

Это месть мне за то, что целых сто лет еженедельно пользовался услугами жриц любви.

Можно ли платить налог деньгами? Память молчит. Ни один мужчина до меня не пытался решить вопрос с налогом таким способом. Да и зачем им? Я читал, что для местных мужчин оплодотворение – основной источник заработка. Оплачивает им эту работу муниципалитет, собирающий деньги с желающих зачать ребенка женщин. Существуют даже соответствующие курсы, где мужики изучают нюансы… профессии.

А я считал, что плохо работать официанткой.

Нужно обязательно прояснить вопрос с заменой способа оплаты налога!

А иначе, надежда только на избыток гормонов в теле принца. Ну, и… можно приготовить стимулирующий эликсир.

Я не услышал, а, скорее, почувствовал, как потешается, отслеживая ход моих мыслей, Ордош. Конечно! Ему хорошо! Он будет только наблюдать за тем, как я отрабатываю подданство.

Стыд и позор на мою седую голову!

– Тебе нужно активировать документы, Пупсик, – сказала графиня. – Ты знаешь, как это делается?

– Конечно, леди Сорока.

Под присмотром графини, я прижал большой палец к треугольникам на документах. Оба приобрели синий цвет.

«Нет, – сказал Ордош, – не вижу в этих голограммах никаких магических плетений. Похоже, это напыление из алхимической смеси. Мы не читали о том, что она из себя представляет. Информации об алхимии в библиотечных книгах столь же мало, как и о рунах. Но я не удивлюсь, если узнаем, что и эта смесь придумана той самой первой Волчицей».

«Я могу тебе перечислить десяток возможных рецептов, – сказал я. – А в нормальной лаборатории за день придумаю еще несколько. Ничего сложного».

– Великолепно. Молодец, Пупсик. Этот месяц почти закончился. Платить налог тебе придется только со следующего. В любом отделении налоговой службы тебе подскажут, где и как это можно сделать.

«Ну, как – ты уже знаешь, дубина, – забавлялся колдун. – Не зря же ты тренировался по субботам. Покажешь теперь местным свое мастерство. Жаль только, что они его не увидят. Будем надеяться, что твое старание подарит им хотя бы яркие сны».

«Помолчи», – сказал я.

– А возможно ли… изменить способ оплаты налога, леди Сорока?

– Зачем? – удивилась графиня.

Дожидаться моего ответа не стала, сказала:

– Этот вопрос можно выяснить в налоговой службе. Ничего конкретного на этот счет тебе подсказать не могу. Хотя, как я знаю, мой налог управляющая оплачивает деньгами. Но лучше, все же, тебе проконсультироваться у специалистов.

Значит, в принципе, смена формы оплаты возможна. Это радует. Ничего забавного и интригующего в оплодотворении спящих женщин я не нахожу.

– Спасибо, леди Сорока, – сказал я.

– Не за что, Пупсик, – сказала графиня. – С документами вопрос мы решили. Великолепно.

Она поправила шторку на окне, прячась от яркого света.

– А теперь, Пупсик, выслушай меня. Моя семья уже несколько поколений подряд поставляет офицерские кадры для силовых структур герцогства. Моя мать и ее жена служили в армии, лишь недавно вышли в отставку. Бабки – состояли в личной охранной роте Волчицы Четвертой. И их предки тоже служили, оправдывая честь носить почетный графский титул, дарованный нашей семье еще Волчицей Великой. Дети мои не мыслят своей дальнейшей жизни, без возможности носить военный мундир.

Графиня вздохнула, выдержала паузу. Поправила съехавший к краю дивана эфес шпаги.

– А вот старшенькой не повезло. Как ты знаешь, она долгое время считалась инвалидом. До вчерашнего дня. Она могла стать первой за многие годы представительницей нашего семейства, избравшей гражданскую службу. Все мы пытались убедить ее, что в этом нет никакой трагедии. Ведь можно приносить пользу стране, даже будучи человеком штатским. Но… мне было тяжело видеть слезы на ее глазах, когда она наблюдала за играми малышни. Те часто маршируют по дому с палками на плече, представляя, что шагают с армейскими пулеметами.

– Но… ведь богиня вернула ей пальцы, – сказал я.

– К этому я и веду. Вчера в жизни дочери многое изменилось. Пусть со стороны это пока и незаметно. Я вижу, с каким восторгом и надеждой дочь разглядывает новые пальцы. Она попросила повесить портрет богини любви над своей кроватью. И часто что-то бормочет, обращаясь к ней. Сегодня утром она спросила меня: возьмут ли ее теперь в военную академию. Великолепно. Я поняла, что ни в какое иное учебное заведение она теперь поступать не хочет.