Дмитрий Шелег: Боярич Морозов

Видимо, в моих глазах что-то промелькнуло — отец довольно улыбнулся.

— Я знал, что это его рук дело. Твой дед был поистине удивительным человеком.

— К чему весь этот разговор? — Я поморщился. — Эти ненужные оправдания… Думаешь, они мне нужны?

— А что тебе нужно?

— Для начала хотелось бы узнать, что ты планируешь со мной делать?

— А ничего, — пожал плечами отец. — Вернешься в поместье и станешь жить, как подобает наследнику княжеского рода.

— Врешь! — отрезал я. — Я тебе не верю! У меня большое желание — не появляться в столь гостеприимном месте. Лучше буду жить самостоятельно.

— У тебя это не получится, — произнес он. — Как бы там ни было, но ты мой сын.

— Последние два года у меня это отлично получалось. Что изменилось?

— Да хотя бы то, что окружающие узнали — ты жив! — взволнованно заявил отец. — Мы живем в век цифровых технологий. Покушение на Георгия снимали пять разных камер, на некоторых из них видны и твои героические потуги. Особенно хорошо запечатлен момент формирования «ледяной сферы»! Да, ты всем показал, что один из представителей рода Морозовых жив! А твоя внешность и тот факт, что ты ехал с Георгием в одной машине, позволили окружающим догадаться, кто ты! Мне пришлось срываться в этот Моршанск и на ходу придумывать сказку о том, что именно скрывается за твоей смертью, для чего мы это сделали и что будем делать дальше!

— Как мне тебя жаль! — перебил я его. — Сам кашу заварил, сам ее и расхлебывай! Я тебя не заставлял колоться наркотой и потом убивать меня!

Легкий тычок сформированным из тьмы «щупальцем» я легко заблокировал «щитом воли».

— Перестань в подобном тоне разговаривать с отцом, — произнес глава рода Темниковых, медленно поднимаясь. — Иначе пожалеешь!

Его глаза наполнились тьмой. Все окружающее пространство заволокло темным туманом, в котором было невероятно трудно дышать.

Сосредоточившись, я распространил вокруг тела «щит воли» и, издевательски посмотрев на собственного родителя, произнес:

— Ну, давай! Покажи, на что ты способен! Хочу поглядеть на второй раунд твоих оправданий! Когда ты будешь снова извиняться и говорить, как сильно я тебя провоцировал!

Как я и предполагал, эти слова немного отрезвили отца. Он тут же успокоился, подавил темную ауру и снова занял свое место. Я немного расслабился, однако «щит воли» так и не убрал.

— Ты прав, — через некоторое время сказал он. — Ты мне не веришь. Это твое право. Однако хочется тебе или нет, нам придется жить дальше и даже сотрудничать.

— Да ну?! Прям сотрудничать?

— Знаешь, — Темников усмехнулся, — а ведь твой старший брат говорил точно так же. Он тоже не верил в то, что нормальное сотрудничество возможно. Но, после того как я прибыл в Моршанск и как следует с ним побеседовал, Георгий изменил свое мнение и теперь работает на благо рода.

— А не втираешь ли ты сейчас какую-то дичь? — Мне вспомнился знаменитый на земном русскоязычном Ютубе ролик. — После такого никто вместе дела не ведет.

— Ведет, — покачал головой Темников. — Когда другого выхода нет.

— А у меня его нет?!

— А ты как думал? — удивился он.

— Я думаю, что ты, мой дорогой отец, не заинтересован в обнародовании истории, которая будет как-то по-другому объяснять причину моего двухгодичного отсутствия. Тем более ты не будешь рад, если моя версия событий и твоя роль в них станут достоянием общественности.

Отец молчал, поэтому я, ободренный первым успехом, продолжил:

— Еще меня, несомненно, радует то, что моя смерть в обозримом будущем для тебя крайне неприятна. Ведь в таком случае тебе действительно придется объяснять, как ты допустил гибель последнего, не так давно успешно воскрешенного Морозова. На самом деле я не знаю обстановку в империи, как ты, но все же думаю, что я прав и моя внезапная кончина по тебе сильно ударит.

— За эти два года ты очень сильно изменился, — усмехнувшись уголком рта, произнес отец и, посмотрев на меня как-то по-особому, добавил: — Твои наставники многому тебя научили.

«Наставники? Видимо, вторым он посчитал деда Тараса, — подумал я. — Что ж, пока не буду его разубеждать, ведь два богатыря в запасе — это лучше, чем один».

— Таким ты мне даже больше нравишься, — продолжил тем временем отец. — Я рад, что мне не приходится общаться с тобой, как с ребенком. Тебе что-то от меня надо. Довольно пустых слов. Говори, чего ты хочешь?

«Что? Так вот сразу? — удивился я. — А ведь я еще не готов! Думал, его придется долго ломать, а он видишь как! Ценит свое время. Что ж… поговорим…»