Евгений Шепельский - Схватка

А теперь первый указ, о, я давно его лелеял!

Я сдвинул на лоб венец архканцлера.

— Шутейник, подготовь указ. Первый указ. Переименовать Рыбьи Потроха в провинции Гарь в Голубые Фиалки.

В прихожей раздался шум. Распахнув дверь, ввалился один из моих секретарей — лицо бледное, как кусок невыдержанного сыра. Не побоялся, что ему голову отрубят, надо же. Значит, случилось нечто серьезное.

— Господин архканцлер!

— Что случилось?

— Посланники Алой Степи прорвались сквозь карантин и требуют встречи с тобою именем Владыки Небес — Акмарилла Сандера!

Я поднялся из-за стола и вздохнул.

Начались рабочие будни.

Настоящая работа.

В прихожей скверно зазвенело, забряцало боевое железо. Небрежно отодвинув — да где отодвинув, отбросив плечом секретаря, в кабинет вошла… молодая женщина.

Глава четвертая

Платиновая блондинка с короткой стрижкой и нежным румянцем, вот какой она была. И я готов был дать руку на отсечение, что способ осветлять волосы в этом мире еще не открыт, а значит цвет ее волос — самый что ни на есть настоящий. На всех частях тела, то есть, настоящий.

Секретарь тут же отпрянул, словно блондинка хворала проказой, ударился о стену и снова навалился на посланницу Степи. Попытался отскочить, но девушка развернулась и наградила его смачным пинком. Ох! Секретарь вылетел в коридор, едва не сбив с ног осанистого старца в серебряной кольчуге и стальных оплечьях-эполетах, который следовал за девушкой, как… хранитель ее девственности, что ли. Он и смотрел на меня поверх орлиного шнобеля так, словно я был готов похитить невинность его подопечной.

Я прикинул, что в секретари фракции Коронного совета набрали не последних людей, скорее всего, дворян, и что такой, пардон, пендель заставит секретаря вспомнить о дворянской чести, и так далее, тем более оскорбление нанесено женщиной, что особенно унизительно для мужчины средневековья, но… он сжевал этот кислый лимон и проглотил и даже, возможно, не отказался бы от добавки. В коридоре, куда он вылетел, толпились остальные восемь моих секретарей-назгулов, бледных, как поганки на рассвете. Где-то за их спинами квохтал Блоджетт. А еще дальше я увидел десяток высоких белокурых воинов в блестящих кольчугах, остроконечных шлемах и равнодушных серебряных масках-личинах. Достаточно зловеще они выглядели, эти маски… Степь явилась в Варлойн во всем своем блеске и зловещем великолепии.

Поведение секретаря было весьма красноречиво. Степь в Санкструме боялись до колик в животе. Я тоже боялся, но не подавал виду. Нельзя показывать даже легкий испуг. Если боишься — тебя перестанут уважать, уж эту истину о психологии разных кочевых народов я знал хорошо.

— Хо! — сказала девушка, и звучно стукнула костяшками пальцев по столешнице. — Ты — он! Ты — новый арканцлер. Аран… — она прищелкнула тонкими пальцами, — Торнхелл. Мы слышали о тебе еще на подъездах к Норатору. Видели тебя… в газете.

Я спокойно опустился на стул. Посланница Степи умеет читать? Славно. Да вдобавок видела в газете мой портрет. О, сила печатного слова и печатных же иллюстраций!

Дерзкий взгляд зеленых глаз скользнул по мне, как по пустому месту, метнулся по кабинету и остановился на Шутейнике:

— Мелкий пусть выметается. Поговорим с тобой с глазу на глаз, арх… кха… канцлер! Мескатор, выйди тоже!

Старец поклонился, дрогнув белой бородой до середины груди и лязгнув стальными эполетами, зыркнул на меня недобро и вышел, погромыхивая, кажется, шпорами, поскольку звук этот явственно доносился снизу. Я успел заметить, что на боку Мескатора виднеется хищная загогулина сабли. Крутые ребята степняки, у них даже пенсионеры таскают оружие.

Я обернулся к Шутейнику и кивнул. Он понял и без слов выбрел в коридор, повернулся напоследок…

— Тиу! — Это прозвучало в спину девушке, будто спустили тетиву на луке, и она вздрогнула, обернулась, но Шутейника уже и след простыл.

Мы остались наедине. Я медленно поднял взгляд, и немалых трудов мне стоило держать его равнодушным. Девушка была прехорошенькая, а опасность, которую она воплощала, удваивала ее привлекательность. Лет ей было, пожалуй, не более двадцати пяти, и если бы меня спросили о точной цифре — я настаивал бы на двадцати четырех с половиной. Тело гибкое, в черном с золотом кафтане до середины бедер. А бедра — соразмерны фигуре и вполне округлы, но не до той степени, когда они превращаются в уродливые галифе. Стоячий воротник выгодно подчеркивает стройную шею. Лицо — идеальный овал, глаза зеленые, кошачьи, с искрами, губы яркие без всякой помады. И почему я ожидал, что представители Алой Степи похожи на монголов? Совсем не похожи.