Светлана Алексеева: Замок в наследство (СИ)

Она горько усмехнулась.

- Лучше за встречу.

Они выпили, и Док набросился на ужин.

- Что ты собираешься делать? - спросил он, утолив первый голод. - Пойдёшь в полицию?

- А потом сразу в Скворечник? Нет уж. Я должна попасть к Лесе.

- Не получится. В клинику пропускают по списку, а список утверждает главврач.

- Значит, придется штурмовать главврача.

- Тая, ты будешь Ане звонить?

- Пока нет.

- Но ведь если ты подтвердишь слова Леси, она поймет, что девочка здорова. И заберёт её домой.

- Или упрячет в эту же клинику меня. Хотя нет, меня она отдаст на растерзание государственной медицине.

- Тая, я очень хочу тебе помочь, но пока не знаю чем, - Док снова закурил.

- Спасибо, Миша. Не знаю, правильно ли втягивать тебя в мою авантюру.

- Брось, Тая, я даже рад, если ты меня втянешь.

- Почему?

- Мне радостно помочь любимой женщине.

- Господи, Док, я и не думала...

- Тая, умоляю, не смотри на меня так.

- Если бы я знала...

- То что? Не обратилась бы ко мне за помощью?

Тая кивнула.

- Послушай, я вовсе не чувствую себя несчастным. После нашего разрыва я был подавлен, но через какое-то время с удивлением обнаружил, что моё самолюбие пострадало сильнее, чем аппетит или сон. Я не испытывал терзаний отвергнутого влюблённого. Потом и самолюбие успокоилось. Ведь на тот момент ты никого мне не предпочла. Более того, к собственному стыду я испытал некоторое облегчение, что не придётся менять привычный уклад жизни.

- Док, ты кого пытаешься успокоить? Себя или меня?

- Тая, разве в этой комнате нужно кого-то успокаивать? Я лишь констатирую факты. Мне радостно от сознания, что ты живёшь в одном мире со мной.

- Я не живу в этом мире. И не хочу в нём жить.

- Хорошо, ты живёшь в параллельном мире, но ведь живёшь! И помнишь обо мне.

- Ты очень славный! - она погладила его по руке, поднялась и поцеловала в затылок. - Пойдём спать? Что-то я сегодня устала.

- Я постелил тебе на диване, а себе поставил раскладушку, - сказал Док Тае, выходящей из ванной.

- Спасибо. Но на раскладушке спать ужасно неудобно.

- Да нет, нормально, - он смутился и повернулся к ней спиной, увлеченно расправляя несуществующую морщинку на простыне.

- Как скажешь, - согласилась Тая.

Пока Док пытался уместить свое длинное тело на раскладушке, в ней что-то щелкнуло и ножки разъехались.

- Чёрт, - выругался хозяин. - Сейчас книги подложу, а то она складывается почему-то.

Тая смотрела на суетящегося вокруг своего спального ложа Дока, и думала о том, что выйди она за него замуж, не было бы их с Лесей приключения, потому что не было бы сочиняемого романа. А была бы семья из язвительной и немолодой тётки и доброго неуклюжего гения. И Леся спала бы дома в мягкой постели, а не ворочалась в зарешеченной комнате. И Док был бы ухоженным, счастливым мужиком. И не ждала бы Таю у чёрта на куличиках пара грубоватых бородатых рыцарей.

- Док, не валяй дурака, брось свою раскладушку и приходи на диван. Я не буду к тебе приставать. Обещаю!

- Таечка, не беспокойся, мне удобно, - поспешил заверить её хозяин квартиры, борясь с одеялом.

- Доооок, я кому говорю! - строго сказала Тая. - Иначе сама к тебе приду!

- Тая, но я...

- Быстро!

Док послушно стянул с раскладушки подушку с одеялом и, как на заклание, побрёл к дивану, спотыкаясь о стопки книг. Осторожно пристроился с края.

- Тайка, ты обещала не приставать! - возмутился он, когда гостья решительно переползла под его одеяло.

- Ты же знаешь, какая я вероломная, - фыркнула она ему в ухо. - Готовься, я сейчас буду тебя грабить и насиловать.

Тая проснулась с уверенностью, что нашла выход из положения. Она осторожно, чтобы не потревожить Дока, вылезла из постели, за неимением халата накинула его рубашку и пошла готовить завтрак.

Сквозь огромное грязное окно кухню заливал мягкий утренний свет. Грохотали трамваи, нервно сигналили машины. Тая стояла, прислонившись лбом к стеклу, и рассеянно смотрела на спешащих по своим делам петербуржцев. Она уже успела позабыть городскую суету. То, что раньше было неотъемлемой частью её жизни, стало незнакомым и чужим.

- Господи, что я творю? - подумала она. - Люблю одного, сплю с другим... Леся пришла бы в ужас. - Тая горько усмехнулась, заметила на столе пачку сигарет, и, хоть и не курила, потянулась к ней дрожащими пальцами. - Как странно, - она затянулась и выпустила тонкую струйку дыма, - ещё два десятка лет назад я и сама осуждала бы себя. А в зрелом возрасте на многие поступки смотришь иначе. И то, за что раньше кинулась бы камнем, сейчас воспринимается как единственно верное решение. Цинизм меняет мировоззрение. Что я ещё могу дать Доку? Ничего...