Уэйд Альберт Уайт - Самоучитель авантюриста - как успешно смыться [litres]

– Эй, не говори так, – ответил Джеффри, поглаживая ее крылышком по колену. – Тебе есть чем гордиться. К тому же, если мой Хранитель умрет, я не получу ежегодную премию.

Анна смотрела, как на фоне луны проплывает далекий ярус.

– Полагаю, в квестах нет никаких промежуточных оценок? – спросила она.

– Прости. Все строго: или выполнил, или не выполнил.

Анна видела, как все ее надежды и мечты рассыпаются на мелкие осколки, словно звезды в ночи, и им никогда уже не собраться воедино. Ей никогда не узнать, откуда она. Никогда не понять истинную природу рукавицы и медальона. А отчего на сердце становилось особенно тяжело – она подвела Пенелопу и Хиро, и, наверное, никогда больше их не увидит.

Кто-то вставил ключ в замок, и Джеффри спрятался в рукавицу. Через секунду дверь отворилась, и вошел капитан Копперхельм. Тот самый Копперхельм, чья ценнейшая коллекция открыток пропала, когда Анна и ее команда сначала взорвали академию, а потом завалили ее булыжниками. Выглядел он не очень довольным.

Анна встала, слегка поморщившись от боли в не до конца заживших ребрах.

– Капитан Копперхельм, что вы здесь делаете?

Он скрестил руки:

– Слыхал, тебя ранили, когда ты пыталась сбежать из-под ареста.

Анна почувствовала, как вспыхнули ее щеки.

– Э-э-э.

– Все та рыжая, так ведь, – проговорил он, и это не был вопрос.

Анна кивнула.

Копперхельм хмыкнул и покачал головой:

– У нее талант, этого не отнимешь. Одна из лучших новичков, что я видал за последние много лет. Обучить ее как следует, и она станет силой, с которой придется считаться. Но до тех пор она – угроза для общества, – и он показал на Аннин бок. – Как ребра?

– Да уже ничего. Мой путеводитель принял удар на себя.

Анна взяла книжку с тумбочки. В центре красной обложки зияла большая рана, но заголовок все еще можно было прочесть. Он был такой: «Путевинитель авантюриста за розового ежика-убийцу вулкан штаны бла блаХ брглах». Текст внутри мелькал и беспорядочно менялся.

– Я давно говорю, что книги для авантюристов должны выпускать в железных обложках, – Копперхельм пристально смотрел на девочку, словно пытаясь принять какое-то решение. – Но ты точно не из тех, кто пасует перед трудностями, этого я отрицать не стану, – сказал он наконец.

Анна не представляла, что ответить. Это он ее хвалит? Или репетирует надгробную речь?

– Иди за мной, – сказал капитан. – И ни слова.

– Но…

– Я серьезно. Ни единого слова.

– Если…

– Это уже слово.

– Можно мне…

– Это два слова.

– Но я только хочу сказать…

Капитан Копперхельм повернулся к ней и приложил палец к губам, призывая к молчанию:

– Ты уже достаточно набедокурила за один-то квест, разве нет? Ни единого слова, пока я тебе не разрешу.

По взгляду капитана было понятно, что он не шутит. Анна закрыла рот и больше не открывала. Копперхельм провел ее мимо двух гвардейцев, стоявших в карауле возле дверей, и по коридору к небольшой комнате ожидания. Он подписал какую-то форму и поманил девочку за собой. Они миновали еще один коридор, спустились на три этажа и оказались в приемном покое. Копперхельм подошел к стойке.

– Эту я забираю, – сказал он, махнув большим пальцем через плечо в направлении Анны.

Гвардеец за стойкой поднял глаза:

– Я думал, она тут по обвинениям, которые завтра ей предъявят на суде.

– У нее активированный пророческий медальон высокого уровня, и очень скоро квест завершится провалом, – Копперхельм наклонился вперед, словно делясь с охранником сведениями, которые вообще-то не должен разглашать. – Ее изолируют на корабле подальше от всех ярусов, просто мера безопасности. – И он положил на стойку какую-то бумажку.

Гвардеец прочел бумажку и кивнул. Потом поставил на ней печать и вернул. Копперхельм забрал документ, поблагодарил и снова жестом велел Анне следовать за ним.

– А разве нас не должны сопровождать несколько охранников? – спросила Анна.

Копперхельм взялся за одну из оружейных рукоятей на поясе:

– Уж как-нибудь справлюсь с одной необученной тринадцатилетней девчонкой.

Анна нервничала. Капитан вывел ее из дверей, они спустились по широкой каменной лестнице, перешли небольшой плац, по которому даже сейчас, поздно вечером, маршировали отряды гвардейцев Совета, возглавляемые магами в темных одеяниях. Дойдя по широкой улице до перекрестка, они повернули налево.

– Причал не в другую сторону? – спросила Анна.

– Я велел молчать, – отозвался Копперхельм.