Алексей Селютин - Выжить [СИ]

В течение нескольких часов я переходил с бега на шаг и понял, что добраться до своей стоянки к ночи не успею. Уже давно начали сгущаться сумерки и я принял решение сделать привал на ночь. Когда мне показалось, что я оторвался от бедного животного достаточно далеко, я остановился. Присмотрел удобное место у реки и решил там заночевать. Очень экономно используя оставшиеся 20 % заряда на телефоне, я сложил несколько охапок хвои, набрал хвороста и нарезал на поленья поваленное сухое дерево. Окружил свою лежанку четырьмя кострами, перегораживая путь к воде, запалил последнюю купюру и развёл огонь.

Костры весело запылали, ограждая меня от ночных опасностей и давая достаточно света, чтобы приготовить пищу. Я отключил телефон, тщательно промыл в воде одну голень и насадил на кол. Поставил недалеко от костра, чтобы не подгорела и впервые за день прилёг. Растянулся на сухих иголках в слегка влажной ветровке и задумался: да уж, ну и денёк выдался. Столько открытий и неожиданностей. Обглоданное человеческое тело и первое убийство. Это была самооборона и я несказанно рад, что удавшаяся, но всё равно было как-то не по себе. Тот хищник напал не по злой воле, а по необходимости. Им руководили инстинкты и не более. Я для него лишь дичь. Он не желал мне зла. Но всё же рад, что мои рефлексы сработали быстрее. Иначе я бы присоединился тому бедолаге… Какая ирония: два человека на неизвестной планете, над которыми провели генетические эксперименты и как-то что-то внедрили, могли погибнуть в одном месте. Оба мы чем-то обладали, но моё «что-то» оказалось куда более действенным, чем его. Мой щит спас меня и остаётся лишь поблагодарить тех, кто наделил им. Не знаю зачем, не знаю для чего, но я рад, что мне в руки попало такое оружие…

Голень неплохо запеклась и я повернул кол с нанизанным мясом другой стороной к огню. Вода у меня теперь была в избытке и от жажды я точно не умру. Но голод стал постоянным спутником. Рыбёшка из реки была неплохая, но маленькая и её мясом насытиться очень сложно. Птиц, гнёзд и яиц я уже давно не видел. Личинки тоже были неплохими, но я бы предпочёл не питаться ими каждый день. Жевать их было довольно противно и они оставляли странное послевкусие. Мяса же я ещё вообще не ел. Надеюсь, здесь оно примерно такое же на вкус, как и в моём мире. Пусть даже хуже, но главное, чтобы было не ядовитое. Чтобы организм принял и не отторг. Он и так уже сегодня отторг слишком много…

Когда уже давно стемнело я выдернул из земли кол с дымящимся мясом и переставил поближе. Затем обошёл костры и подбросил дровишек. Уселся на подстилку из хвои и достал брелок. Вытащил перочинный нож и отрезал горячий кусочек. Подул несколько раз и, обжигаясь и охая, торопливо пережёвывал. Мясо было, мягко говоря, специфическим. Горьковатое на вкус, сухое и жёсткое. Я пережёвывал его довольно-таки долго и с трудом проглотил. Запил водой и поморщился: нет, это совсем не то, к чему я привык дома. Пропеклось, вроде бы, неплохо, но на вкус как подошва.

Сокрушаясь, я отрезал ещё кусок, неторопливо жевал, смотрел на луну с тремя то ли спутниками, то ли отколовшимися частями и думал, что уже вхожу в ритм. Сутки на этой планете длились меньше, чем на Земле и поначалу я не мог спать ночью. Не только потому, что сидел на дереве и дрожал от страха, а ещё потому, что не хотел. Но сейчас, вроде бы, акклиматизация закончена. Я жил по часам этой планеты и ловил себя на мысли, что давно не смотрел ни на наручные часы, ни на те, что на телефоне. Мне просто незачем было отслеживать время. Здесь оно течёт совершенно по-иному.

Где-то слева раздался подозрительный шорох и я вскочил, выронив кусок изо рта. Левый кулак сжался сам по себе и щит загородил меня от любой опасности. Я всмотрелся в темноту, но яркие костры слепили и я бесстрашно сделал шаг навстречу шороху. Жалобное испуганное мяуканье, словно обухом ударило по голове. Уже понимая, что увижу, я прошёл между кострами и, присмотревшись, заметил большие жёлтые глаза, отражавшие свет пламени. Тот самый котёнок, испуганно пялился на непонятное ему явление, нюхал воздух и призывно мяукал.

— Твою мать, — злобно прошептал я. — Взялся ты на мою голову… — затем шумно выдохнул, приняв окончательное решение, и склонился над землёй. — Эй, малыш, иди сюда, — протянул я ему руки. — Не бойся. Я тебе ничего не сделаю.

Котёнок словно этого и ждал. Он бесстрашно подошёл, обнюхал ладони, лизнул палец и доверчиво посмотрел мне в глаза. Я взял его на руки, прислонил к груди и занёс в безопасную зону.