Майкл Муркок - Хроники замка Брасс [3 книги - Граф Брасс; Защитник Гараторма; В поисках Танелорна]

Однако в последние годы празднество перестало быть местечковым развлечением. Теперь сюда со всей Европы съезжались послы, чтобы почтить выживших героя и героиню битвы за Лондру, и даже сама королева Флана дважды за прошедшее время присутствовала на празднике. Впрочем, в этом году королеву Флану задержали дома государственные дела, но от нее прибыл один из придворных. Хоукмун с удовольствием отмечал, что мечты графа Брасса об объединенной Европе начинают понемногу воплощаться в жизнь. Войны с Гранбретанью помогли разрушить старые границы и объединить всех, кто уцелел. Европа по-прежнему состояла из тысячи мелких провинций, независимых друг от друга, однако они вместе работали над множеством проектов, направленных на всеобщее благоденствие.

Послы прибывали из Скандии, Московии, Арабии, из земель греков и булгар, из Укрании, Нюрнберга и Каталании. Они приезжали в экипажах и верхом, прилетали в орнитоптерах, унаследовавших внешние черты летательных аппаратов Гранбретани. Послы привозили дары, произносили речи (и пространные, и короткие) и обращались к Хоукмуну так, словно он был полубогом.

В предыдущие годы народ Камарга полностью разделял их энтузиазм. Но в этом году по непонятным причинам речи послов не встречали таким количеством аплодисментов, как прежде. Хотя заметили это немногие. Лишь Хоукмун и Иссельда обнаружили это; происходящее их не раздосадовало, но вызвало глубокое изумление.

Наиболее цветисто из всех выступлений на древней арене для боя быков Эг-Морта звучали речи Лонсона, принца Шкарлана, кузена королевы Фланы и представителя Гранбретани. Лонсон был молод и горячо поддерживал политику королевы. Ему едва исполнилось семнадцать, когда состоялась битва за Лондру, лишившая его нацию всей злобной силы, и Хоукмун не вызывал у него ни малейшего негодования – напротив, принц считал герцога Кёльнского спасителем, вернувшим мир и здравый смысл его безумной родине. Принц Лонсон в своей речи выражал восхищение новым лордом-хранителем Камарга. Он перечислил великие подвиги той битвы, великие достижения воли и самодисциплины, стратегии и дипломатии, благодаря которым, как он сказал, будущие поколения сохранят память о Дориане Хоукмуне. Ведь Хоукмун не просто спас весь континент Европы – он спас Темную Империю от себя самой.

Сидя, по традиции, в ложе с иноземными гостями, Дориан Хоукмун слушал эту речь со смущением, надеясь, что она скоро закончится. На нем красовался церемониальный доспех, такой же пышный, сколь и неудобный, и у него страшно зудела шея. Было бы невежливо во время речи принца Лонсона снимать шлем, чтобы почесаться. Хоукмун смотрел на народ, сидевший на гранитных ступенях амфитеатра и на траве вокруг арены. Хотя большинство с одобрением слушало слова принца Лонсона, некоторые переговаривались и глядели хмуро. Один старик, в котором Хоукмун узнал бывшего стража, много раз сражавшегося бок о бок с графом Брассом, даже плюнул в пыль арены, когда принц Лонсон заговорил о беспримерной верности Дориана Хоукмуна своим товарищам.

Иссельда тоже заметила это, она нахмурилась, поглядела на Хоукмуна, убеждаясь, что он видел. Их взгляды встретились. Дориан Хоукмун пожал плечами и чуть улыбнулся. Она улыбнулась в ответ, но всё же ее лицо больше не было безмятежным.

Речь наконец-то закончилась, народ поаплодировал и начал уходить с арены, потому что уже собирались запускать первого быка, чтобы первый тореадор попытался сорвать разноцветные ленты, привязанные к рогам животного (ибо не в традициях камаргского народа демонстрировать удаль, убивая животных, – одну лишь ловкость противопоставляли они на арене воплощенной сопящей ярости).

Однако, когда толпа рассеялась, один человек остался. Хоукмун теперь вспомнил его имя. Черник, некогда булгарский купец, связавший судьбу с графом Брассом и участвовавший вместе с ним в дюжине походов. Лицо Черника пылало, как будто он крепко выпил, он пошатывался, когда наставил указательный палец на ложу Хоукмуна и снова сплюнул.

– Верность! – просипел старик. – Мне известно совсем другое. Я знаю, кто убийца графа Брасса, кто выдал его врагам! Трус! Лжец! Фальшивый герой!

Хоукмун в ошеломлении выслушивал брань Черника. О чем говорит этот старик?

Распорядители выбежали на арену, схватили Черника за руки и попытались его увести. Но он начал сопротивляться.

– Вот как ваш хозяин затыкает рот правде! – выкрикнул Черник. – Но правда не будет молчать! Его обвиняет тот единственный человек, которому можно верить!