Константин Назимов - Свольн. Путь в воины [СИ litres]

Уверенно вошёл на кухню и сразу же направился к лестнице для слуг, буркнув, чтобы повара услышали:

– Срочное донесение госпоже!

На посыльного, у которого меч на поясе, арбалет с заплечными сумками за спиной я не очень-то похож. Дело в независимом и наглом виде. Никто вопросов не задал, хотя на кухне две поварихи и один повар, разделывающий большим тесаком тушу овцы. На второй этаж поднялся, стараясь не шуметь, памятуя, что у дверей должен находиться охранник. Да, Фархуан при повторной своей речи, внёс коррективы. Изначально он забыл упомянуть об охраннике и магических замках на дверях.

– Пакет с секретной информацией! – вполголоса заявил я и стал быстро подниматься на третий этаж, спрятав в рукаве нож.

Ха! Зря только надрывался и нервничал! Охранник на стуле посапывает, а меч в ножнах прислонил к двери, в надежде, что если кто-то выйдет, то оружие упадёт и горе-охранника разбудит. И что с таким делать? Достал сонное зелье (подарок от своего адвоката, когда тот его передавал со словами: «На всякий случай, вдруг твоя компаньонка не захочет уходить») и брызнул в лицо стражу. Тот на миг глаза распахнул, даже рот попытался открыть, но мгновенно к стене привалился и пуще прежнего захрапел. Дозировка небольшая, но на пару часов хватит. Дверь открыл с помощью амулета охранника, который у него в кармане отыскал, пятисантиметровую пластинку с мелким камнем и руной в центре приложил к прорези в двери, где такой же символ и замок щёлкнул. Легче лёгкого!

Длинный коридор, стены обиты тёмной бархатной тканью, висят причудливые светильники и картины. Последние вызвали оторопь, что ни полотно, так там нежить торжествует, то рвёт воина, то насилует молодую женщину, то пожирает младенца – ужас! И это на всеобщем обозрении на хозяйском этаже! После этого мне становится ясно, что Валтия от своего муженька не далеко ушла. Да и возможно ошиблись мы с Ксаной, когда решили, что маг устраивает жертвоприношение, вполне возможно, что он проводил другой обряд. Кстати, этот факт косвенно подтверждают и обитатели болот, которые почему-то не спешили на сушу, когда Аргуин был жив.

Держу перед собой арбалет и осторожно иду по ковровой дорожке, заглушающей шаги. Вот и дверь в покои хозяйки. Рун на запоре две и пластина, которую взял у охранника, сюда не подойдёт. Поморщился и отошёл к стене, вскинул арбалет и выпустил болт в запор. Понимаю, что могу шум поднять, но другого выхода не вижу. К моей радости, взрыва и грохота не произошло, дверь инеем мгновенно покрылась, а по древку болта искры бегают. Подошвой сапога бью рядом с запором, за секунду до этого вложив в арбалет ещё один заряд. Конечно, может и стоило как-то попытаться обмануть защиту или дождаться, пока из покоев кто-нибудь выйдет, но, боюсь, таким количеством времени не располагаю.

Дверь распахивается от удара, механизм не выдержал, а защита сдалась. Тишина, никто мне навстречу не спешит, как и нет криков в доме, а значит пока мой визит никого не насторожил. Осторожно вхожу в холл, очень напоминающий прихожую. Короткий коридор и как только выхожу в какую-то комнату, мой арбалет отлетает в сторону от удара мечом. Уклоняюсь от выпада острия, а потом приседаю, когда лезвие свистит над головой и ударяется в деревянную стойку, держащую полки со сложенными женскими шляпками. «И куда их столько?», проносится не к месту мысль.

– Дьявол! – скалится девица, затянутая в чёрную униформу.

Её удар перерубил дерево, меч заклинил, и я этим воспользовался, так как уже к тому времени на спину падал, но успел сгруппироваться и двумя ногами пробил в грудь телохранительницы. Девица отлетела в комнату и что-то разбилось. Пружинисто вскакиваю и устремляюсь к противнице, на ходу вытаскивая меч. В меня летят обломки журнального столика, отмахиваюсь. Телохранительница на ногах, вытягивает в мою сторону руку с перстнем, в камне которого сверкнул электрический заряд. Машу мечом и отклоняюсь в сторону. Молния задевает волосы и с треском ударяет в стену, а к моим ногам падают отрубленные пальцы на одном, из которых мерцает боевой артефакт выпустивший заряд.

– Ах ты скотина! – оскаливается девица или правильнее – нежить.

Кожа на лице телохранительницы сморщивается и сереет, зрачки глаз превратились в вертикальные щёлки и полыхнули красным, рот оскален и вместо привычных зубов – длинные и тонкие иглы с четырьмя клыками. На голове у мелкой демоницы-воительницы, так опознал врага, два мелких рога. С треском рвущейся материи появился длинный хвост, хлыстом, ударившим у моих ног.