Андрей Дашков - Страна слепых, или Увидеть свет

Как ни странно, такие мысли меня успокаивают. Будущее не должно принадлежать никому, иначе жить станет неинтересно. Оно — переходящий приз, ради обладания которым рискуют задницей, а потом, если он случайно выпадает, не знают, что с ним делать.

Я слишком устал. Съехал с дороги и остановился в поле, на котором ничего не росло. Голые безжизненные плеши попадаются все чаще. Словно метастазы расползаются по телу. Такое впечатление, что наступает конец плодородию и природа не хочет возвращать себе даже то, что теперь можно взять без боя. Наверное, не у меня одного порой бывают приступы отвращения к жизни.

Безлунная ночь. Вдали чернеет иззубренный край отступившего леса. Мальчишку укачало, и он проспал последние несколько часов. Я не стал его будить. Поел немного и тоже заснул в машине.

Когда проснулся, его рядом не было. До оружия он добраться не мог — об этом я позаботился заранее, — но следовало учитывать, что у парня чужая Тень. И неизвестно, какое влияние она на него оказывает.

Я выбрался из душного салона в ночную свежесть. Помочился и отправился на поиски, подсвечивая себе зажигалкой. Обнаружил сопляка шагах в двадцати от машины. Он стоял, задрав голову. Смотрел на звезды. Очки он снял и держал их в руке. Я поборол в себе искушение забрать у него подарок Матери Ночи. Мне хватило и одной короткой перестрелки с телохранителем.

Погасил зажигалку и постоял с ним рядом. Его глаза сияли отраженным звездным светом. Я пытался понять, каково это: впервые увидеть в бездне огни вечности вместо полога над кроватью, украшенного фальшивыми золотыми блестками. Вспоминал, а что же было со мной. И не мог вспомнить, как впервые вышел из темноты. Вряд ли я сделал это сам. Кто-то меня вывел. Но кто? Хоть убей, не помню.

Вернулся к машине, открыл банку консервов, протянул мальчишке. К этому моменту он уже снова нацепил очки, и его физиономия сделалась, мать ее, кротовьей. Пауза показалась мне раздражающе долгой. Наконец он взял банку из моих рук и стал жадно глотать, почти не пережевывая. Первый контакт состоялся. Все-таки не мешало бы узнать его имя, если оно есть.

Ночь выдалась холодная, ветер пробирал до костей. А мальчишка все еще был в одной пижаме. Дрожал, но жалоб от него я бы точно не дождался — не то воспитание. Да, мрачненькое детство… Если бы не голая земля вокруг, наверное, стоило бы развести костер. Я и сам давно не грелся возле огня. На таком расстоянии от города это почти на сто процентов безопасно. Ладно, в другой раз.

До утра мы закрылись в машине, и я включил обогрев. Вскоре привык к духоте и паршивому запаху. В тепле меня разморило. Когда проснулся, уже рассвело. Парень смотрел на восходящее солнце. Надеюсь, Тень убережет его глаза. Я сходил по нужде. Он воспринял это как команду к действию и присоединился. Земля была влажной от росы и блестела, будто обледенелая. Мы добавили в нее еще немного влаги.

Пустошь осталась позади, и теперь по обе стороны дороги тянулся молодой лес. Зелень шептала: еще поборемся. Промелькнул облезлый щит на согнутом ржавом столбе, но идеограммы были различимы. Обычный комплект — заправка, магазин, кафе. Я действовал по отработанной схеме. Метров за двести до объекта выключил двигатель, шагов за сто остановил машину. Приказал парню: «Жди здесь», — и отправился на разведку.

В подавляющем большинстве случаев подобные предосторожности оказывались излишними. Но изредка я нарывался на семейку кротов, невесть как выживших за пределами города. И эти выжившие не могли смириться с тем, что кроме них выжил какой-то зрячий, да еще имел наглость ездить по дорогам. Меня выдавал шум автомобиля, который при спокойной погоде они слышат на гораздо большем расстоянии, чем две сотни метров. Я не рассчитывал застать их врасплох, но до сих пор с толком использовал свое единственное преимущество.

Захожу со стороны леса. Первым делом заглядываю в сортир — верный признак обитаемости жилища. Все чисто — в смысле отсутствия свежего дерьма. В любом другом смысле место выглядит крайне заброшенным. Почти как обитель Матери Ночи.

Миную пустые вольеры. Нет, не совсем пустые — в одном, запертом на засов, лежит куча костей, из которых при желании можно составить собачий скелет. Пес, должно быть, подох голодной смертью.

Осматриваю люки зарытых в землю цистерн. Без свежих царапин. Открываю. Сухо, как в Сахаре. Горючим и не пахнет. Похоже, последняя капля испарилась из этих емкостей десяток лет назад. Зато в колодце на заднем дворе есть вода. Пить не рискнул бы, но если парень согласится помыться… Надо искупать его, даже если будет против. Нюх у меня не казенный, сколько можно издеваться.