К Ли - Павшая империя

Отец Мардук получил то, за чем пришел.

Обоснование.

И маги из Скал были в клетках на борту корабля, а он стоял на вершине Рыдающей горы. Птицы разлетались стаями, и драконы патрулировали небеса.

В Скал нашлась лишь горстка магов. Многие были обычными — огненными или водными. Он видел это миллион раз в жизни.

Но что-то особенное было в той девушке. То, что отец прогнал ее своей магией, не удивляло. Любой родитель сделал бы так, чтобы защитить ребенка, если бы мог.

Нет. Он видел метки на ее ладони.

Она была той, что исправит мир.

Ему нужно было лишь вырвать ее сердце и принести в жертву для этого.

Он смотрел на густой лес, растянувшийся на мили, глубоко вдыхал прохладный воздух. Он все еще был с привкусом угля и огня драконов, но это не имело значения. Важнее всего была она.

Последняя истинная наследница.

— Она отправилась на восток, — сказал Нин-Илду, жуя сушеное мясо, что они взяли из склада деревни. — У нее мало вариантов. Там Волчья территория, земли людей и королевство темных эльфов.

— Я найду ее, — сказал Мардук. — Это я гарантирую.

— Лучше бы это было правдой. Или Эрис и Энит завершат начатое.

Мардук напрягся. Он медленно повернулся к Нин-Илду. Его хмурый взгляд заставил замолчать единственного человека, которому хватало смелости перечить ему, но это не означало, что Нин-Илду не отвечал тем же. Он прижал ладонь к рукояти меча и смотрел в глаза Мардука, словно бросал вызов.

Ему это нравилось. Мардук знал, что Нин-Илду здесь лишь для того, чтобы увидеть его поражение.

Он умрет, но не обрадует Нин-Илду.

— Что-то хочешь сделать, Нин-Илду? — Мардук склонил голову. Он вытащил два кинжала из-за пояса и стукнул друг о друга, вызывая в клинках белый свет. — Потому что по виду ты явно хочешь действовать.

Нин-Илду смотрел на сияющие кинжалы, зачарованные сильной магией Мардука, и убрал руку. Он поклонился Мардуку и свистнул.

Его дракон подлетел, и Нин-Илду запрыгнул на его спину, глядя на Мардука.

— Надейся, что мы найдем ее, — сказал Нин-Илду и полетел к их кораблю.

Мардук криво улыбнулся. Он не сомневался в себе. Она не сможет убегать вечно, и, если он ждал так долго, чтобы найти наследницу, он выследит ее даже до земель мертвых.

Он опустился на колени и спрятал кинжалы, призвал дух. Сфера дала ему энергию, парила над головой, пока Мардук не коснулся жидкой поверхности сферы. Она из голубой стала красной.

Ему приходилось мириться с усталостью бодрствования почти столетие. Ему не хватало простой перезарядки.

Охота началась, ему требовался проводник.

Сфера покачнулась, свет стал ярче, пронзил небо и закружился в воздухе. Мардук смотрел, как сияние поворачивается в сторону, где пропала девушка.

Это было начало. Он найдет ее и исполнит судьбу.

Или сдастся, и его заберет смерть, что терпеливо и долго ждала его.

Она могла спасти мир. Но сначала… она могла спасти его.

На седьмой день ходьбы по лесу Амалия стала переживать, что не дойдет до другой стороны. Она боялась, что останется в лесу, построит в нем дом и будет жить, как отшельник.

Это было не худшим вариантом. Ее могло забрать Братство, ее могли сжечь заживо драконы. Ее могли избить демоны, что жили, судя по рассказам, в лесу.

Шли дни, и она начала думать, что истории выдумали. Она еще не встречала тут зло. Только темные деревья, старые пни и упавшие ветки. Она пила из ручьев, спала в листьях на земле, где ей компанию составляли комары и муравьи размером с красные ягоды.

Ночь наступала, и Амалия была уставшей и голодной. Хотя свежей воды было много, найти еду было сложно. Она не знала, как долго смогла бы выжить на одних ягодах, съедобных цветах и рыбе, которую порой ловил голыми руками.

Она опустилась на землю, бросила сухие прутья в маленький костер, удерживая дым небольшой крышей, которую построила из листьев, бамбука и веточек. Она не могла рисковать, чтобы ее нашло Братство, если ее все еще искали.

Она грела руки у огня и зевала. Сон не приходил, она не позволяла себе долго отдыхать. Она была настроена на поиск Фьорда. Она не знала, что сделает, прибыв туда. Она опустила взгляд и скользнула пальцами по отметинам на ее ладони.

Ее метка с рождения. Так мама говорила. То были темные линии, похожие на татуировку, на древний язык, который она никогда не видела. Потому в деревне она ходила в перчатках, скрывала метки, потому что ей они не казались естественными.

Низкое рычание вырвало ее из мыслей. Она вдохнула и напряглась, другое рычание раздалось рядом с ней. Она медленно посмотрела вправо.