Иван Городецкий - Видящий маг [СИ]

– Это ведь тот самый артефактор!

– Быть не может! Наверное, просто похож…

– Да нет, точно он! Моя дочь «живой портрет» с его физиономией постоянно с собой носит.

– Почему его назвали Аллином Мердгресом?!

Такие и подобные реплики слышались со всех сторон. Те, кто меня раньше не видел, невольно заражались общим настроем и живо интересовались причиной такого ажиотажа. А услышав, и сами пораженно смотрели на меня.

Мне стоило немалого труда сохранять каменное лицо и идти прямо, глядя лишь на возвышение в другом конце зала, где находились монаршие особы Гренудии. Понимал, что иначе сразу начну выискивать в толпе знакомые лица и смотреть на их реакцию. Но пока точно не до того. Тут бы с шагу не сбиться и не забыть весь тот церемониал, который полагалось выполнить. Ментальное восприятие пришлось отключить практически сразу, иначе можно было бы с ума сойти – столько в зоне воздействия находилось народу. Но эмоциональный фон, окружающий меня, и так чувствовался почти физически. Любопытство, удивление, порой доведенное до крайней степени, враждебность или, наоборот, восхищение и интерес. Такой дикий коктейль самых разных эмоций, что оставалось поражаться. Мало кто вообще не проявил к нашей семье и мне лично внимания.

Наконец, мы добрались до того места, где полагалось остановиться и поприветствовать монарших особ. Мне пришлось склониться в более низком поклоне, чем отцу, а матери и сестре присесть в реверансах. Так застыть до тех пор, пока нам не разрешат выпрямиться. Пялиться при этом на королевскую семью тоже не полагалось. Нужно почтительно потупиться и всем видом изображать из себя примерных подданных. Хорошо хоть мы не мерлы! Мужчинам, носящим этот титул, приходилось даже не низко кланяться, а опускаться на одно колено.

Эдмер Алантар же, как назло, не спешил позволять нам разгибаться. Казалось, ему даже удовольствие доставляет держать нас в униженной позе как можно дольше. Вот же гад! Мы с отцом еще ладно, не переломимся. Но женщинам в таком вот присяде приходится явно сложнее. Нужно ведь еще осанку держать и не позволить себе потерять равновесие или покачнуться. Иначе насмешек не оберешься. Мол, совсем одичали Мердгресы в своей провинции! Женщины не лучше простолюдинок держатся в обществе. Как по мне, эта сволочь монаршая даже надеялась, что кто-то из нас не выдержит и шелохнется или как-то иначе проявит несдержанность. Но нет. Почти минуту длилось это испытание, устроенное Эдмером, после чего, когда в толпе придворных уже послышался непонимающий ропот, он, наконец, соизволил заговорить:

– Приветствую вас, господа!

Это стало знаком того, что нам можно принять нормальную позу и, наконец, поднять взгляд на короля. Стоит ли говорить, что смотрел я на этого козла далеко не дружелюбно, пусть и старался явно этого не демонстрировать.

Эдмер наблюдал за нами с непроницаемым и надменным видом. Улыбка на его губах была едва обозначена, что уже давало понять, как он к нам настроен.

Его жена – королева Аделаида была очень похожа на дочь. Только волосы темнее и глаза карие. Миловидная женщина с приятными чертами лица. Не красавица, но что-то в ней было располагающее. И вот как раз она вполне искренне нам улыбалась. Вернее, в основной степени моей матери. Вспомнил, что как-то Беатриса обмолвилась, что они с ней в юности были подругами. Потом, конечно, жизнь развела по разные стороны баррикад. Но видно, что Аделаида до сих пор к ней неплохо расположена. Жаль, что мнение этой женщины для короля значит крайне мало. Королева при дворе играет чисто декоративную функцию.

Рядом с отцом на троне поменьше сидел Винсент. И вот ему до непроницаемости своего монаршего родителя было очень далеко. Столько неверия, злобы и непонимания читалось в его глазах при виде меня. Похоже, если сам Эдмер и знал, кто я такой на самом деле, то сыну не сказал.

А вот на Элеонору я посмотрел в последнюю очередь. Слишком неудобно себя чувствовал из-за того, что пришлось ее, фактически, обманывать. Принцесса, одетая в роскошное бело-розовое платье, которое ей очень шло, буквально глаз с меня не сводила. И столько волнения и затаенной надежды в них читалось, что я обреченно понял – отец в своих расчетах не прогадал. Похоже, мне и делать ничего не придется. Элеонора воспользуется ситуацией на полную. Ведь теперь моя отмазка про то, что выскочку-простолюдина попросту убьют, если позарится на королевскую дочку, не прокатит от слова совсем. Отпрыск из влиятельной благородной семьи – другое дело. И она это прекрасно понимает.