Артемий Чайко: Королевство Адальир. Возрождение [СИ]

Избранная продолжал наблюдать преображающийся пейзаж за арками дворца, где средь расцветающей вокруг красоты из праха возрождалась природа и поднимались павшие воины.

— Алёна! — окликнул её знакомый и родной голос.

Девушка обернулась: около неё стоял Авельир.

— Авельир! — взвизгнула Алёна, кидаясь готу на шею.

Готический рыцарь подхватил девушку за талию и закружил, а та лишь зажмурилась от удовольствия.

— Я не знаю, как тебе это удалось, — промолвил Авельир, уткнувшись в Алёнины волосы, с наслаждением вдыхая их аромат. — Скажу лишь, что очень по тебе соскучился!

— И я… — Алёна сбилась, от переполняющих её душу чувств на мгновение даже перехватило дыхание. — И я соскучилась… Очень, очень соскучилась!

Избранная медленно раскрыла глаза, поглядев через плечо Авельира и встретилась взглядом с лучезарными глазами Силия. Он стоял тут же, привычным движением расправляя непослушные без ниточки волоски скудной бородёнки, ласково глядя на неё. За спиной Арбитра Стихий виднелись прочие вавилонцы и рыцари Ормунда, которые так же возродились благодаря силе Алёниной веры.

Вдруг посреди залы сверкнула молния, сформировав световой шар, и из него, как из портала, выпорхнули Волербус с Ариллией. Они покружили по залу и приземлились рядом.

— Я уж было подумал, будем там до скончания веков путешествовать, — хохотнул Волербус. — Видимо, Свиртенграллю конец!

— Конец эпохи, — подтвердил Плотник.

— Начало эпохи! — вдохновенно сказал, словно пропел Силий. — Начало новой эпохи благоденствия, счастья и любви в королевстве Адальир!

Аллвэ сидел на лужайке среди обломков герддронов. Голова эльгвейта гудела, он совершенно не помнил, что произошло, но видел, что вся его армия обратилась в рухлядь. Сзади послышался хорошо знакомый сородич Борригригго.

— Что, накрылась твоя армада? — ехидно заметил он.

— Да вот, какая незадача, — недовольно пробормотал Аллвэ. — Всегда хотелось командовать личным сбором герддронов, а они развалились ни с того ни с сего. Ты ещё тут, откуда взялся?

— Сам не знаю, — Борригригго почесал лапкой за ухом. — Сперва всё загудело и какая-то буря налетела, я уж думал, мне конец, но вдруг засияло солнце и я проснулся посреди зеленеющей лужайки под кустом малины. А ягоды такие спелые, сочные и большие, я аж объелся!

— Да-да, ты объелся, а я тут войска лишился…

— Да и Бог с ними, будет тебе! — махнул лапкой Борригригго. — Пошли лучше со мной, я листьев вкусных насушил, чая попьём?

— Ладно уж, — Аллвэ поднялся, и они двинулись прочь с полянки.

Обломки герддронов уже стремительно зарастали изумрудной листвой…

Алёна продолжала жадно болтаться на Авельире, не в силах расцепить рук, да и гот не спешил отпускать возлюбленную из объятий. Вдруг девушка ощутила что-то холодное и мокрое на груди, словно за пазуху ей упала льдинка. Она сунула руку в ворот плаща и с удивлением вынула оттуда зелёный шнурок дефендера, на котором вместо горного хрусталя висела большая капля росы.

— Хрусталь тает! — восторженно воскликнул Авельир и нежно поглядел на Алёну. — Алёнушка, ты же сделала невероятное!

— А вы не хотели, чтобы я прилетала, — наигранно обиженным голосом пожаловалась Алёна.

— Как же ты решилась прилететь после того, как я сам сказал тебе, что ты никакая не Избранная?! — недоумевал Силий.

— Так ты забыл свою шерстинку, Арбитр! — засмеялась Алёна, разматывая с пальца красную ниточку и протягивая её Силию. — Как же борода будет держаться, отсохнет ещё!

Силий взял ниточку и быстро заплёл непослушную бороду, предварительно привычным движением пропустив волоски сквозь плотно сжатые пальцы.

— Удивительно! — вымолвил он. — Я чувствую совершенно новую энергетику вокруг, это уже совсем не то королевство, в которое я прибыл много лет назад. Адальир становится другим, это ты его изменила? — он восхищённо поглядел на Алёну.

— Вроде того! — кивнула девушка и хотела приблизиться к Силию, но Авельир не выпустил её из объятий.

Алёна только довольно хихикнула, не став вырываться:

— Я вообразила мир таким, какой хотела сама, и получилось!

— Ты подняла королевство из праха и возродила павших, — сказал Волербус, рассматривая через прореху стены зацветающую долину Арвельдона, заполненную самыми разными созданиями. — Даже обитателей Электрического Рима!

И действительно, по равнине плавно шествовали просветлённые, правда, они уже не выглядели как гигантские чудовища, сотканные из молний. После возрождения, бодхисаттвы запретного города обрели прежний облик, вновь превратившись в людей, и отличить их от обычных монахов можно было лишь по синему свечению электрических разрядов, иногда пробегающих по серебристым накидкам.