Чиновники торопливо прижимались к стенам коридора и с удивлением смотрели вслед Трою Дадье. Никто прежде не видел, чтобы так ходил старший советник: он не шёл — нёсся, размахивая чёрной папкой с серебряным гербом Тезара.
Казалось, что в приёмной короля недавно закончился ремонт, и работники завершили уборку буквально пять минут назад. В свете люстры переливались лакированные подлокотники кресел и атласная обивка мебели. Панели из красного дерева излучали матовый блеск. В паркете отражалась роспись потолка.
Из-за стола поднялся секретарь:
— Ваша Светлость?
— Доложите Великому о моём приходе, — потребовал Трой.
— Его Величество сегодня никого не принимает, — произнёс секретарь и чуть тише добавил: — Ужасная погода, не правда ли?
Уловив в хорошо поставленном голосе хрупкие нотки, Трой только сейчас заметил, что никто не продавливает сиденья стульев, не шепчется в углах, не стоит с нервным видом возле камина, перечитывая прошение.
Обсуждать здоровье короля возбранялось, и заботливый секретарь нередко прибегал к хитрости: надеясь на сообразительность посетителей, ронял пустяковую фразу. Дворяне переносили визит на другой день либо у Великого долго не задерживались.
Трой посмотрел в окно. Дворцовая площадь вчера напоминала каток, сегодня — озеро. Ливень омывал мраморные статуи и наполнял чаши фонтанов. Смотровая башня вонзалась шпилем в низкое, затянутое тучами небо. Похоже, морозная ночь и дождливое утро, привели к нешуточному скачку давления, раз Моган отменил запланированные встречи.
Трой в нерешительности переступил с ноги на ногу. Отложить разговор на завтра? Но документы жгли ладонь сквозь папку.
— Докладывайте.
Секретарь скрылся в кабинете и почти сразу вернулся:
— Его Величество ждёт вас, Ваша Светлость.
Перешагнув порог, Трой успел заметить, как Великий задвинул ящик стола — спрятал настойку или глазные капли. Скорее, настойку: в воздухе витал слабый спиртовой запах. Люстры были потушены, в камине потрескивали дрова. В нервном свете огня изысканная обстановка меняла очертания. Настольная лампа под матовым абажуром мягко освещала раскрытую газету с подчёркнутыми фразами. Кабинет правителя вдруг стал похож на комнату больного человека.
— Не порти зрение, — сказал Трой. — Пишут всякую чепуху. Только бумагу переводят.
Откинувшись на спинку кожаного кресла, Моган покосился на папку в его руке:
— Плохие новости?
— К сожалению. — Перед тем как сесть на стул, Трой извлёк из папки три письма и вручил их Великому. — Пришло с утренней почтой.
Моган прочёл послания. Глянул исподлобья:
— Это шутка?
Трой невесело усмехнулся:
— Если бы.
— Последний раз дворяне Порубежья просили у меня политического убежища двадцать лет назад. История повторяется.
— Не совсем. Тогда трон захватил очередной самозванец, теперь на троне сидит твой сын.
— Они боятся расправы за то, что посещали публичные дома? Какая глупость! Адэр в своё время из них не вылезал.
— Но он не насиловал детей, — вставил Трой.
Великий вновь уткнулся в бумаги:
— В Порубежье узаконен культ ребёнка, и все расхождения во взглядах можно прикрыть обвинениями в преступлениях против детей. Умно. Возьми на заметку.
— Мне не до шуток, Моган.
— Мне тоже. — Великий скомкал письма в кулаке. — Ему пора в Тезар.
Трой поправил загнутый уголок папки:
— Это невозможно.
— Я возвращаю его!
— Ты не можешь лишить правителя независимой страны законного престола.
— Перевезу Иштара в Градмир, — продолжил Моган, будто не слыша. — Введу в Порубежье армию и наведу там порядок.
— Для этого придётся вывести Тезар из «Мира без насилия».
— От него сбегут все дворяне.
— Не сбегут. В противном случае Адэр лишит их земель и титула.
Моган нахмурился:
— Не забывайся. Ты говоришь о моём сыне.
Трой положил перед ним сшитые листы:
— Порубежья больше нет. Есть Грасс-Дэмор. И твоих законов нет. Есть законы Зервана и Адэра. Адэр упразднил резервации и принял Закон об оружии. Теперь Грасс-Дэмор — отвергнутая страна.
Моган долго читал, ещё дольше смотрел в окно. Наконец выдавил:
— Глупец…
Трой положил перед ним серые листы:
— Это протокол судебного заседания по делу Иштара Гарпи.
Великий изучил документы. Зачем-то придвинул к себе записную книжку и вдруг швырнул её в стену.
— Твой сын был в плену у беглых искупленцев, — тихо сказал Трой. — Представляешь, через что он прошёл?
Читать дальше