Тимур Рымжанов - Слуги ветра

— В пятый раз, — кивнул головой Хат-Анаму, он же Азар. — И в пятый раз ты, Юргус, проигрываешь.

— Я уже сказал Алатуру, что теперь он будет прятать кости, а я собирать.

— А как же люди? — спросил Най с наивным детским выражением на лице. — Как же все мы?

— А вы — фигуры в нашей игре, — ухмыльнулся Юргус. — Темные и светлые, жадные и щедрые, жестокие и добрые. Вы фигуры, фишки. Как вы играете в азартные игры магическими знаками, так мы играем вами, вашими судьбами.

— Но ведь это очень жестоко!

— Жестоко? — удивился Алатур в облике знакомого краснобая Трома. — Жестоко было бы оставить тебя, мой мальчик, умирать в клетке работорговца, что несомненно произошло бы. Жестоко было бы оставить несчастного юнца Вельгора, человека непорочного, чистого как горный родник, одного в бескрайней пустыне, на растерзание волкам. Множить зло и оставлять у власти садиста Гурымея, который уже к середине лета планировал утопить королевский двор Валадара в крови. Вот что такое жестокость. С одной стороны, нам наплевать, с другой — у нас есть собственное понятие справедливости. Одно-единственное наше вмешательство, протянутая рука помощи, влечет за собой череду сложных, порой очень запутанных последствий и событий. И коль скоро мы сделали первый шаг, то должны завершить дело. Это и есть игра.

Мы можем воздвигнуть и утвердить империю, можем одарить человечество знаниями и мудростью, но стоит отвлечься хоть на столетие, как они тут же начинают резать друг друга за одну-единственную букву в алфавите, в имени бога, в названии города. Вот это будет жестоко! Мы видим то, что суждено людям. Мы читаем звезды как открытую книгу, и мы стараемся помочь человечеству. Да со стороны это напоминает азартную игру. Мы плетем свои расклады, мы закручиваем лихие интриги, стираем с лица земли государства, но и возводим новые. Мы ведем за собой людей. Прячемся под масками из сотен лиц. Мы — нищие и короли, жрецы и маги, герои и трусы. Так мы утверждаем свою власть, свою заботу.

Сидеть в этих стенах и вещать человечеству прописные истины — пройденный этап. Пробовали — скучно. Являться в храмы, оживляя статуи, воздвигнутые в нашу честь? Надоело до икоты. Слепая вера в нас порождает фанатиков. Неверие в нас — хаос и раздор. Порой решения даются непросто. Убить червя, но накормить птенца вывалившегося из гнезда, сохранить жизнь червяку, но позволить птахе погибнуть? Что станет верным решением? Кто-то скажет — судьба, рок, так суждено. Тогда зачем нужны мы, коль стали свидетелями? Кто-то должен принять решение, помочь или остаться безучастным. Так было всегда и так будет.

— А как вы узнаете, кем можно играть, оставить в живых ил убить, а кто лишний, ненужный, — не унимался Най, который, похоже, быстрее привык к обстановке, чем мы все.

— Нам подсказывают звезды. Мы знаем многое наперед. Оцениваем масштабы гораздо большие, чем слабое человеческое сознание, и то, что с нашей стороны сейчас, в данный момент, кажется жестокостью, потом превращается во благо. Мы видим тех, кто может оказать влияние на ход истории. Поддерживаем, если считаем необходимым, или уничтожаем, результаты таких явлений уже пережиты нами в прошлом. Хат-Анаму, наш весельчак Азар, много тысяч лет назад изобрел магические камни, которые поднимали корабли в небо. Он кардинально изменил ход истории. Благодаря его изобретению были освоены дальние земли, непригодные для жизни, пустынные и холодные. Как, по-твоему, Най, это хорошо?

— Думаю, что хорошо, — ответил мальчишка уже намного спокойней и смелей.

— Я помню времена, когда армады кораблей сталкивались в небе словно коршуны, бьющиеся за добычу. Люди гибли тысячами. Кровь лилась рекой! Горели города, пылали земли. Смерть лютовала на большей части континента и островах! Азар проклял себя самого за это чудовищное изобретение. Он лично изничтожил большую часть кораблей, оставил лишь мелкие, и то как отголосок прошлой, былой славы. У каждого из нас есть своя история, свои удачи и свои поражения. А ты, Брамир! Сколько раз я спасал тебя от суда и лютой расправы. Давал тебе способности большие, чем другим, подсказывал, наталкивал на правильные мысли. Да, мой мальчик, я играл тобой как любимой игрушкой. Но к чему это привело? Безродный, обреченный на нищее существование, вечно недокормленный мальчишка, которому судьба уготовила безвестную смерть в лапах палача или от рабского труда на рудниках, — теперь регент большого королевства. Кто бы мог подумать! Что это? Судьба? Везение или вмешательство свыше? Я знаю ответ, а тебе советую оставаться таким же пройдохой и жуликом. Добрым человеком, который по-своему смотрит на справедливость, принимает решение не головой, не разумом, а чистым сердцем.