Джозеф Дилейни: Кровь Ведьмака

Но вдруг я услышал еще один голос, в отличие от голоса мамы прозвучавший не в моей голове, а в моей памяти. Это был голос Грималкин, ведьмы-убийцы: «Ты думаешь, это конец? И ты побежден? Нет! Ты только начал сражаться! Верь мне, потому что я это знаю. Я Грималкин!»

Эти слова она бросала мне снова и снова, когда учила пользоваться Клинком Судьбы. Я вспомнил подвал в Ирландии, где мы впервые сразились, – я был уверен, что она меня убьет. А потом за неделю она научила меня сражаться так, что даже крепкий, закаленный в битвах Билл Аркрайт не мог со мной сравниться. Этими словами она подгоняла меня, когда я чувствовал себя слишком слабым, чтобы продолжать бой.

И вновь мне вспомнился ее голос: «Встань и дерись! Убей своего врага, сейчас же! Убей его раньше, чем он убьет тебя! Будь как Грималкин! Никогда не отступай! Никогда не сдавайся!»

Я заставил себя встать и поднял меч, сжав его обеими руками.

Я снова начал сосредотачиваться, чтобы замедлить время. Пот и кровь стекали со лба, мешая видеть. Я вытер глаза тыльной стороной ладони, а потом вновь сжал рукоять двумя руками.

Сиской пристально смотрел на меня, но время снова начало замедляться.

Я двигался, а он стоял неподвижно. Теперь я и вправду расколю его череп пополам – я смогу это сделать!

Я шагнул вперед, чтобы удобнее было нанести удар. Но когда я поднял меч, занося его для удара, бог широко разинул пасть и вновь бросил вызов моей власти над временем, напрягая свою волю.

Я взглянул на его острые клыки, но сейчас угроза исходила не от них. Нечто вырвалось изо рта Сискоя так быстро, что я едва успел среагировать. Я нырнул влево, и это нечто едва разминулось с моим левым виском.

Сперва я подумал, что он чем-то в меня плюнул, но тут же понял, что это был его язык. Язык по меньшей мере шести футов в длину, толстый и багровый, покрытый острыми шипами, похожими на рыболовные крючки. Он царапнул скалу справа от меня, раздробив ее верхний слой в пыль. Если бы язык угодил мне в лицо, плоть с него была бы содрана до костей.

Я быстро сделал три шага назад.

Язык бога вампиров снова скрылся у него во рту; Сиской рычал. Он пошел ко мне, протянув пальцы к моему горлу, но я махнул мечом снизу вверх и попал ему в левое плечо.

И вновь он закричал от боли. На этот раз Клинок Судьбы пронзил защищавшую его чешую, и черная кровь, побежав по его руке, закапала на землю.

Мой маневр сработал, и тут было над чем поразмыслить. Среди талантов Сискоя значилась неописуемая скорость – так почему же он не воспользовался ею? Это могло означать только одно – ему не удалось! Все же я в какой-то степени контролировал время. Имея дело с таким противником, я не мог остановить его полностью, но делал достаточно, чтобы сражаться.

Я приготовил меч и, когда Сиской снова напал, инстинктивно сделал выпад. В этот раз я не смог его достать, но заставил отступить на пару шагов. Потом как можно быстрее и сам отступил, уворачиваясь от длинного жесткого языка, усеянного смертельно опасными шипами.

Внезапно я очутился в расщелине скалы; здесь нельзя было двинуться ни вправо, ни влево. Губы Сискоя изогнулись в ухмылке, он широко разинул рот. Язык метнулся ко мне, размазавшись в багровую полосу. Бог поймал меня в ловушку, и деваться мне было некуда. Оставалось одно: нападать!

Каким-то чудом все же уклонившись от языка, я подступил к богу так близко, что до него осталось меньше фута, и, не успел он захлопнуть рот, как я полоснул мечом по языку и отсек его. Язык упал на землю, дергаясь и корчась, как огромная змея. Изо рта Сискоя хлынул поток крови, растекшись лужей у его ног. Его вой заставил землю задрожать; казалось, вопили сами камни.

Пришло время покончить с ним. Я вновь замахнулся мечом, целясь в шею. Но в тот миг, когда я думал, что уже одолел его, все пошло не так. Бог отнюдь не был побежден, и я узнал это, едва не поплатившись жизнью.

Когтистая нога рванулась вверх, словно он собирался меня выпотрошить. Уворачиваясь, я не прикрылся от удара слева, и его ручища чуть не вырвала мою руку из сустава. Боль швырнула меня на колени. Хуже того – Клинок Судьбы выпал из моих пальцев.

Сиской ринулся ко мне, все еще плюясь кровью; я едва успел вытащить Режущего Кости и встретить его коротким прямым ударом. Я дважды пронзил его грудь, но бог поднял меня как ребенка и поднес к своему открытому рту. Его клыки вонзились мне в шею, но я почти не чувствовал боли. Он начал сосать кровь, и я ощутил, как она пульсирует в моих венах, как замедляется биение сердца.