Андрей Колесник: Стихия Перемен

К моему удовольствию та часть затеи Гвини, которая предусматривала, что брайдерийцы сплотятся в единодушном порыве под белым знаменем от севера до юга, пока что терпела крах уже на севере. Ну, как объяснишь недалекому, но гордому и скорому на расправу мужику, что вчерашний грабитель, варвар-людоед или нечисть, которой всю жизнь доверия не было, теперь стал ближайшим помощником?

Ну и сам Демигор, ясное дело, не сплоховал. Я лично, в своей вороньей ипостаси видел что сталось с отрядом противника в четырнадцать сотен. Под вечер они вошли в лежащий у рудничной выработки острог, превратив его в свой временный лагерь. Выставили двойное кольцо часовых из северян с неразлучными им северными волкодавами и местными жителями из числа поддержавших Белое воинство. Почти три сотни саламатовых отродий расположились в лесу и трясинах, весело хрумкая здешнее зверье и зазевавшихся егерей.

Они очень верили в свою звезду, распевая песенки у костров и весело пируя в горницах. Я, сидя на флюгере, смотрел, как они празднуют. Собаки нервничали, но они делали это постоянно из-за близости саламатовых «детишек». Во втором часу ночи все они заснули. И все было тихо. До тех пор пока, из дому не стали раздаваться крики. Переполошившиеся часовые, побросав посты, бросились внутрь, давая мне в полной мере насладиться картиной разразившегося там смертоубийства. Под полами в остроге мирно дожидались своего часа слуги Демигора, который сговорился с местными жителями, предварительно захватив часть их жен и детей в заложники. В то же время не менее жуткое сражение кипело в самом лесу, развернувшись между молниеносно двигающимися тенями алхимических чудовищ и слуг Истребителя Героев.

Бой был жесток и в ту ночь, множество порождений Мрака отправилось назад. Им неведом был инстинкт самосохранения, как их Властелину — жалость. Воины зажатые в смертельные тиски бились в священном вуте, как и подобает героям. Но забрезживший на востоке розовый рассвет бесстрастно осветил достойную Темного Владыки картину. Разоренный двор острога, и само здание с сорванным с петель дверями, побитыми окнами, сломанным крыльцом, заваленное трупами полностью.

Это была победа, которая дала возможность Демигору невозбранно избежать смыкающихся вокруг его логова клещей Белого Войска и уйти прочь, оставив за собой разоренные штольни, бесполезные пожарища. Он отступал, хотя и не проигрывал, а я довольно констатировал, что хотя Истребитель Героев и изрыгал пламя по поводу пришельцев, он как никто другой сумел им противостоять. И пускай я не смог сделать всего что задумал, теряя контроль над краем — тактика молниеносной войны избранная командирами Белого Войска на севере провалилась.

… На юге призрачная дымка курилась над разрушенными прибрежными городами, а небо и земля непрестанно вставали на дыбы, замедляя продвижение каменного ножа направленного в сердце Эрца. Его патриархи встречали угрозу достойно — лицом. Благодаря кольцу я внимательно изучал применяемые ими формулы, постигая тем самым хитрости геометрической магии. Они держались молодцом, эти смуглые южане философски воспринимающие даже собственную смерть — отражали напор гоблетов собственной грудью, даже не думая обращаться к кому-нибудь за помощью. Представляю себе, как злобятся хозяева Харра. Это им не за дикарями гонятся по островным косам.

Кстати об острове Харр…

…Я взошел на вершину утеса, хозяйски глянув вдаль. Прелесть! Беловато-черные ланы, походящие на гигантскую шахматную доску и синеющая дымка над лесами. И пустое небо в вышине. Пустое ведь все оно обратилось воронками смерчей питающих каменную змею, вытаптывающую земли. Вдали от занятой мной позиции лежал путь армии острова Харр, целеустремленно приближающейся к форту Драблаг. Здесь мне нужно было их остановить. С этого самого утеса, который был последним удачным с точки зрения магической тактики местом перед фортом. Он, походя на вскочившую на теле земли шишку открывал великолепный обзор на множество миль во все стороны. Именно то, что мне нужно, если я хочу гарантированно попадать заклятиями по врагу, а не снести случайно два-три оказавшихся поблизости городка. От этого хода меня пытались удержать все посвященные в него приближенные. И Реваз, и Биргер, и Люторад, и даже вызванный от Грейбриса Мерхаджаул.

«Глупости и неоправданный риск!» — вот что на разный лад твердили мне они. — «Лучше потерять часть Триградья, но иметь время для ответного удара. Вы не должны идти туда!»