Дмитрий Басов - Кольцо

— Леди Морвен не лучше?

Тани вздохнула:

— В сознание не приходит.

— Но ведь и ухудшений нет?

— Вроде бы нет. Сказали, физическое состояние даже хорошее. Истощение прошло.

— Ну вот… Всё наладится. Помнишь, дядя Лео говорил, что мама твоя — не тот человек, чтобы пропасть.

Макс приобнял её за плечи.

Ещё три месяца назад Тани, наверное, зарделась бы и завоображала бы что-нибудь возвышенное, но за это время многое изменилось.

Она обхватила себя руками, подтянула ноги, положила голову Максу на плечо, как когда-то давно-давно — отцу.

Сверху свесилась лохматая голова Элле. Тани улыбнулась ему в ответ.

— Да, ребятки… — Макс вздохнул, посмотрел на них со странным смешанным чувством, каким-то нежным удивлением. — Как-то вот так случается в жизни… — Недоговорив, замолчал.

Через некоторое время он внезапно поднялся, сразу заняв полкупе своей большой фигурой, погладил Тани по плечу, взъерошил волосы Элле, вышел, пробормотав в такт своим мыслям:

— Ниточки-узелки…

НЕИЗВЕСТНОСТЬ

Командировочные документы у Макса были по завтрашнее число, но послезавтра всё равно был выходной, и он решил вместе с ребятами задержаться на сутки в Арноре — навестить в больнице леди Морвен.

Их, конечно, вряд ли пустили бы просто так, но Тани попросила мастера Холко — личного лекаря леди и всей семьи — и он всё уладил.

На лифте, сверкающем никелем и белизной, поправляя непривычные зеленоватые халаты, они поднялись на самый верх.

Палата Морвен располагалась в пентхаусе. За окнами на широкой террасе в ящиках буйно зеленели какие-то пальмы. Две дальние стены, стеклянные от пола до потолка, были наполовину задёрнуты белыми жалюзи. Кровать стояла справа от двери, изголовьем к стене.

Макс и Элле остановились у изножия, Тани присела на стул рядом, взяла безжизненную руку леди Морвен в свои ладони и что-то неслышно стала шептать.

Макс молча смотрел на маленькую фигурку, укрытую лёгкой простынёй, неподвижное лицо, обрамлённое заметно отросшими, аккуратно расчёсанными тёмными волосами.

Она была такой хрупкой, незащищённой… И невозможно красивой! Макс вспомнил мрак подземелья, пылающие стены, неприступную леди под нависающей ужасной тучей. В уголке глаза засвербила неведомо откуда залетевшая соринка. Он моргнул раз, другой… Как тогда в самолёте, его пронзило щемящее томительное чувство беспомощной неясности, ему захотелось поднять Морвен на руки, прижать к себе, унести куда-то. Туда, где бушует лето, где трава по пояс, пахнет мёдом и соснами, всё наполнено безмятежностью и покоем, и вагон катится медленно, почти незаметно, и всё бесконечно надёжно и навсегда хорошо…

Он незаметно вздохнул, поцеловал мысленно тонкую жилку на бледном виске, отвернулся и вышел из палаты в коридор. Через минуту за ним вышел Элле.

Макс стоял, глядя в окно на далёкий горизонт, поверх белых пригородов и жёлто-зелёных крон. Глаза знакомо щурились. Когда Элле подошёл, Макс положил руку ему на плечо, снова вздохнул.

— Вот так вот, брат Элле… Нет ответов в жизни. Понимаешь, нет.

Элле с недоумением посмотрел на Макса. Макс встретился с ним глазами, грустно, почти измученно улыбнулся.

— Она была абсолютно права… Если бы я тогда не побежал в тоннель за… вот ведь и не вспомню, как его звали… всё было бы по-другому! Не погибли бы телохранитель Морвен и гном тот невысокий… И с ней бы всё было в порядке. Самое смешное, что и этот бедолага, может быть, остался бы жив. Вернулся бы назад, одному ему там ещё неделю можно было сидеть. Через два дня уже группа спасательная готова была — экипированная, с азотными пушками…

А теперь я вот стою тут. В полном порядке. — Макс криво усмехнулся. — И никого уже не вернуть. И даже ей я ничем не могу помочь!

Элле долго молчал, потом сказал:

— Но ведь так же и мы… Если бы не полезли в ту нору, тогда и вы не пошли бы за нами. И тоже бы ничего не было такого… Может быть, и Дэн бы… — голос Элле утих почти до шёпота.

Щёлкнула дверь, к ним вышла Тани. Лицо её было не заплаканным, даже не грустным. «Смиренным» — подходящее слово.

— Ну вот… — Она пожала плечами. — Мне верится, что всё будет хорошо. Уж не знаю почему. Так должно быть. Ну, пойдемте? Дядя Лео, наверное, уже заждался нас к обеду.

СНЕГ И ЛЬДЫ

В один из зимних вечеров Элле сидел у окна. За стеклом бушевал снегопад: миллионы летящих с неба снежных хлопьев кружились, порхали, то неслись в вихре, то словно замирали в своём нескончаемом полёте.