Анатолий Нейтак - Костяной дракон [СИ]

Клин присел, но в ответ на предложение отрицательно мотнул головой.

— Спасибо, нет.

— Как хочешь. Так о чём я? А. Дракон. Если анимируешь костяк в один приём, то тут, конечно, ключевой является доступная энергия. Её количество и глубина. В этом плане мне с личами не тягаться. Ни одному из живущих некромантов не тягаться. Но! Я-то заклинала своего по частям! И создание скелета растянулось на неделю с лишним. Результат? Столько силы, сколько я влила в своего дракона, не содержалось даже в призрачных творениях самого Чёрного!

— Вот как?

— Именно. А есть ведь ещё один момент. Когда у костяного дракона, сделанного традиционным способом, уничтожали один из ключевых элементов скелета — скажем, перебивали один из позвонков — вся конструкция теряла устойчивость. Разбей пару рёбер, раскроши бедренную кость или одну из лопаток — и вот уже вместо грозной машины смерти перед тобой просто груда больших костей. Ап!

Я попыталась щёлкнуть пальцами, но получилось как-то неубедительно.

— Теперь о моём драконе. Если верить расчётам, он будет двигаться, даже если уничтожить, буквально раскрошив в пыль, до трети всех его составляющих. Ну, или если изъять атлант, на котором держится осевой резонанс всего сборного скелета… но атлант защищён костями черепа и отдельно зачарованным бронзовым кольцом, так что сделать с ним что-либо крайне сложно. Поскольку раскрошить кость, которую зачаровали индивидуально, можно лишь в том случае, если перебить моё заклинание, а силу я отнюдь не экономила…

— То есть древние костяные драконы — это так, мелочь, — сказал Клин напряжённо, — а твой лучше по всем статьям?

— Ну, не по всем. Такой ауры, как обычный костяной дракон, он иметь не будет. Оболочка тёмной магии, причём очень плотная — это да, но откуда взяться ауре страдания и смерти, если мой дракон анимируется без кровавой жертвы?

— Всё равно. Если твой дракон действительно настолько хорош, создание таких драконов для нужд армии может вернуть некромантам их былую славу?

Я сглотнула. Зажмурилась, глубоко вдохнула, задержала дыхание…

— Чтоб тебя, Клин! — выдохнула я вполне трезво. — Испортил праздник. А у меня праздников и так-то полтора в году…

— Извини.

— Брось! За что тебе извиняться? Тем более, что ты не чувствуешь себя виноватым, так что лучше бы вообще молчал… стратег хренов.

— Извини.

— Ну вот, заладил. Хорошо. Извинения приняты. Легче стало?

— Нет.

— Вот и я о том. Так хотелось ненадолго забыть о последствиях, понежиться в понимании того, какая я умница и как мне дадут магистра первой ступени… эх! Ты бы ещё напомнил, что без завершающей части все мои расчёты — так, прах могильный. Если анимирование не удастся, проект "новый костяной дракон" можно будет смело снести на свалку.

— А оно может не удаться?

— Конечно, может. Причём по многим причинам. Например, недостаточной тщательности в подстройке элементов скелета. Или если я, не рассчитав силы, ошибусь при переносе души. Или если у тебя не хватит энергии, чтобы задать элементам сборного скелета единый "тон". Или… в общем, всё это пока сплошное гадание по облакам.

Клин помолчал. Я вылила в бокал остатки вина из второй бутылки и с хмурым видом осушила его. Вкуса вина я уже не чувствовала. Да и не старалась почувствовать.

— Послушай, Клин…

— Да?

— Почему ты так плохо воспринял идею о возрождении престижа некромантии?

— Потому что я воин. Что бы там ни шипели… некоторые. Воин! Мне нет дела до престижа некромантии, но перспектива поля боя, где вместо людей сражаются эти ваши анимированные твари… — Клин махнул рукой и отвернулся.

— Ага. То есть проливать кровь и встречать смерть в бою с людьми ты согласен, а драка с костяным драконом тебя пугает?

Клин снова повернулся ко мне лицом. Жилка у него на щеке дёргалась. Даже с булькающим в желудке вином я это заметила и уставилась на неё, как последняя идиотка.

— Не делай вид, будто не понимаешь! — почти прошипел Клин. — Ты и после двух бутылок соображаешь лучше, чем я — на трезвую голову. При чём тут мои страхи, воображаемые и реальные? Я просто-напросто противник магии, становящейся орудием уничтожения!

Не знаю, что он увидел, глядя мне в лицо. Наверно, снова багровые огни гнева в зрачках. Во всяком случае, не договорив, Клин отодвинулся и слегка побледнел.

— Я тоже, — сказала я тихо. — Но видишь ли, дорогой мой воин, мне до смерти надоело, как люди в массе своей относятся к некромантам. Меня это достало — вот как! Всю мою жизнь на окраине Тральгима, всё время, пока я работала на Союз Стражей Сумерек, на каждом общем собрании местного отделения Круга… нет, ты этого не поймёшь. Надо влезть в мою шкуру, чтобы прочувствовать всё это как следует. А такой участи я не пожелаю никому. Некромант! Это как ожог через всё лицо, только в сто раз хуже! Страх и ненависть, ненависть и страх, а на закуску — презрение чванных и подножки ничтожных. Чужие эмоции — тоже источник сил, и мне довольно появиться в компании, чтобы ощутить подъём. Но если бы ты только знал, как я всё это ненавижу!