Екатерина Кондратьева - Дом Сибиряковских. По следам Синей птицы [СИ с издательской обложкой]

Перья часовок, так же как и шерсть полувидима дальневосточного, используются для изготовления мантий-невидимок. Однако достать перья часовок крайне сложно из-за осторожности этих птиц.

Часовки — близкие родственники компасовок — крохотных странствующих сов, гнездящихся в корпусах морских компасов.

Часы били каждый час. Их протяжный, глухой бас было слышно во всех комнатах. Однако это никому уже не мешало — все привыкли к часам, как привыкают к члену семьи.

Самой интересной семейной историей, связанной с часами, была легенда о неком подземном ходе, берущем начало в корпусе часов. Когда-то давно Миша попытался проверить правдивость этой легенды, но был выдворен из комнаты дедушкой, которому вовсе не понравилась идея забраться внутрь фамильной реликвии. В дальнейшем любые попытки младших Сибиряковских открыть часы пресекались на корню.

Но сейчас был шанс сделать это незаметно. К тому же, Софья Павловна отдыхала с книгой в своей комнате, а Николай Иннокентьевич должен был приехать ближе к вечеру.

Переглянувшись, отважная компания дружно встала из-за стола и окружила таинственные часы. На циферблате часовая стрелка была на полпути между 10 и 11 часами, а минутная подбиралась к цифре 7. Секундная стрелка отсутствовала — в то время, когда были сделаны эти часы, жизнь текла куда более неспешно и размеренно.

Даша аккуратно прикрыла двойную дверь в гостиную.

Друзья не дыша смотрели на часы, казавшиеся живыми. Было слышно, как за окном шуршат листья и тихо шепчет дождь. Мимо двери прошел кто-то из собак. Все вздрогнули: поступь Гензель и Гретель удивительным образом напоминала шаги человека.

Миша протянул руку и открыл стеклянную дверь часов.

— И где ход? — спросила Дуня. — Там же задняя стенка, циферблат и маятник, а больше ничего.

— Ты волшебница или кто? — усмехнулась Даша. — Думаю, здесь не так все просто, дамы и господа.

— Господин тут один, — засмеялась Люба.

— Какая разница! Я сейчас о том, что стоит поискать какой-то элемент, который откроет ход.

— Если легенда правдива, — уточнила Наташа.

Компания принялась за поиски загадочного элемента. Даже синяя птица заинтересованно подошла к друзьям и вопросительно заворковала.

Одна за другой отпадали версии. Энтузиазм таял.

В конце концов, друзья уселись рядом с часами с весьма унылым видом.

— Я полагаю, расстраиваться не стоит, — разочарованно сказал Миша.

Понятно было, что он-то как раз раздосадован.

— Согласна, — ответила Наташа, — мы просто проверили, никто же всерьез не рассчитывал на то, что эта история окажется правдой!

— Я рассчитывала, — сказала Даша мрачно.

— Может, по ним хорошенько постучать? — подбросила новую идею Дуня.

— Кому-кому, а тебе точно не стоит пробовать это сделать! — испугалась за почтенные часы Даша.

— Да, Дуня, оставим их в покое, — поспешила поддержать подругу Люба.

Дуня горестно вздохнула. Самые великолепные ее идеи почему-то всегда отвергались с каким-то суеверным страхом!

Все вновь посмотрели на часы. Было почти 11 утра.

— Знаете, — задумчиво произнесла Наташа, — а ведь один гвоздик меняли. Все золотые, а он серебряный. Вот, взгляните, — нижний правый.

И действительно, внимательный взгляд художника не подвел Наташу. Гвоздик действительно отличался, и это было единственное обстоятельство, на которое до сих пор никто не обратил внимания.

Миша дотронулся волшебной палочкой до гвоздика. Вокруг него возникла воронка, которая все увеличивалась, а тиканье часов стало оглушительным. Впрочем, может, это только всем показалось, тем более что в следующий момент всю компанию вместе с отчаянно вопящей синей птицей утянуло в воздушный водоворот сияющего газа.

В пустой комнате часы пробили одиннадцать.

Друзья очутились в очень странном месте.

Это была небольшая комнатка, похожая на прихожую в заброшенном доме. Высокий потолок терялся в темноте, по углам виднелась роскошная паутина. Паркет был покрыт толстым слоем пыли, как будто здесь не убирались, по меньшей мере, лет двести. Сверху свисала огромная темная люстра, и ее хрустальные подвески издавали тихий тоскливый звон.

С трех сторон располагались двери. С четвертой — висело большое мутноватое зеркало в помпезной раме, с виду очень старое.

— Где мы? — первой подала голос Наташа.

— Наверное, где-то, — предположила Дуня.