Сергей Давыдов - Спящий разум рождает

Даже без эффекта совершенной регенерации шогготы были очень опасны. Способность произвольно менять форму позволяла им не только атаковать с неожиданных сторон, обычно щупальцами с отравленными гарпунами на концах, но и уклоняться от атак, деформируя тело — к примеру, при уколе шоггот способен убрать плоть в месте, куда нацелен меч, создав в своём теле дыру. И, несмотря на гротескный вид, эти твари были отнюдь не безмозглыми — в плане ума, я имею в виду, анатомически у них скорее всего действительно нет мозга. Первый удар они обычно позволяли нанести, полагаясь на свою регенерацию и контратакуя, но как только замечали, что меч «иссушает» их, нейтрализуя поддерживающую их жизнь магию, отделяли повреждённый участок и в дальнейшем старались не попадать под удар. К сожалению, даже Поцелуем убить их одним ударом было хотя и возможно, но очень сложно — по крайней мере, так, чтобы не попасть под удар самому.

К сожалению, сбросить всех в бездну не удалось, так что мне пришлось убивать их мечом.

Уклониться, отрубить щупальце, обдать огнём соседнего монстра, уклоняясь, отсечь ещё щупальце, снова уклониться и отсекая щупальце уклониться ещё от двух; принять антидот и обдать себя исцелением; переключиться на следующую цель…

…цели кончились.

Я обнаружил это довольно внезапно. Вроде бы только что лестница была полна монстрами и их трупами, и вдруг их движение прекратилось, если не считать сползания по ступенькам под собственным весом.

— Прям в духе крутых боевиков… — задумчиво произнёс Полосатый в частичном воплощении, и я осознал то, что как-то и не замечал прежде, будучи слишком занят своими противниками: наш тигр всё это время прикрывал меня. — Фэнтезийных.

— Не могу не согласиться — я кивнул. — И благодарю за поддержку.

Он пожал плечами.

— Командная работа.

Чтобы расчистить лестницу, понадобилось какое-то время, но немного. Кровь и прочие… субстанции не оставили на камне что ступеней, что стен замка никаких следов; я бы сказал «загадочным образом», но вероятно правильнее будет «божественной волей». А по освобождённому пути вперёд вышли Муромец и Азраил… чрезвычайно странное сочетание, да.

Эти двое, на самом деле, как и я сражались на передовой, закрывая стрелков и магов. И делали это весьма эффективно; собственно, они и перемололи изрядную часть почти добравшихся до цели монстров, в то время как стрелки сосредоточились на летунах. Однако при всей их силе, с теми же шогготами они мало что могли сделать — хотя, полагаю, были бы в состоянии сбросить их с лестницы.

В любом случае, сейчас они были авангардом.

Внутренний двор замка был так же пуст и тих, как при прошлом визите, но супом в этот раз не пахло, и дыма видно не было. Вероятно, хозяин ждёт глубже. Согласно шаблонам, можно предположить, что в тронной зале… С другой стороны, при обилии шаблонных ходов, временами этот мир выдаёт и неожиданные повороты.

Как сейчас.

Когда наш прошедший ротацию полк — часть бойцов оказались ранены, часть истратили силы и/или боезапас, и так далее, но «в тылу» на девятнадцатом оставались свежие силы — вошёл во дворец… Я рассматривал вариант, что ворота захлопнутся, и появится новая орда монстров, но вышло иначе.

Замок исчез. Мы находились на простирающейся во все стороны, сколько хватал глаз, белой плоскости; над головой стремительно, как в ускоренном воспроизведении видео, бежали белые облака, создавая странно жутковатое впечатление.

— Стадия рейд-босса?.. — пробормотал Кошак.

— Вполне уместное название — согласился Морфей. Он только что появился, или изначально стоял перед нами?.. И в какой момент исчезли все, кроме нашей команды?.. — Согласно традициям, пока товарищи героев сдерживают армию злодея, они прорываются к нему для финальной битвы, но поскольку я не злодей, то немного изменил сценарий. Сохраняя, впрочем, канву.

— Если уж отходить от шаблонов, почему бы не продолжить делать это? — произнёс я. — Я тоже не считаю вас злодеем, и не хочу сражаться. Не может не быть возможности решить всё миром… без сражения. Мир должен проснуться. Как бы ни был он хорош, мы хотим жить, а не просто грезить, забывая обо всё.

— Я не измеряю добро и зло, и мой домен — иллюзии и грёзы, ирреальность. — Ответил бог. — Я не люблю прямой и очевидной правды, но мне известно милосердие. Вы совершаете ошибку, но это ваш выбор. И это тоже может быть достойной историей, как и многие трагедии, однако я должен попытаться вас остановить.