Стелла Так - Кровь богов [litres]

– Правда? – спросил Мэдокс, сморщив нос. – Эта штука пахнет так, будто несколько лет разлагалась в холодильнике.

Я с подозрением потрясла стакан. Медсестра посмотрела на меня:

– Все в порядке. Это ведь лекарство, девочка.

Я снова посмотрела на стакан, и мой голод вдруг усилился. Пожав плечами, я поднесла его ко рту и сделала большой глоток. Я ощутила взрыв вкуса у себя во рту. Мои глаза округлились, и я с наслаждением проглотила напиток.

– Ух ты. Просто великолепно! – с восхищением сказала я.

– Правда? – Мэдокс выглядел так, будто его сейчас стошнит.

– Очень вкусно! – подтвердила я, улыбнувшись фее, которая тут же слегка улыбнулась мне в ответ.

– Отлично. Позже принесу еще. – Она повернулась и подошла к двери, а я с удовольствием пила напиток. Он был немного густым, а на вкус был как смесь меда, корицы, сахара, апельсина, лимона и… он был просто божественным.

– Передай ему, что феи будут вести себя так, как было оговорено.

– Что, простите? – Я растерянно подняла взгляд.

Фея стояла в дверях. Ее глаза ничего не выражали.

– Сопротивления не будет, – сказала она и вышла из комнаты.

Ладно, это правда было странно. Я посмотрела на Мэдокса, который без предупреждения взял у меня стакан и понюхал его.

– Милая, не хочу тебя беспокоить, но мне кажется, что тебе не стоит больше это пить.

– Что? Нет! Отдай. Я наконец-то снова почувствовала голод! Ты знаешь, как долго я не могла есть? – Я отобрала у него стакан и жадно допила последний глоток.

– Ворриор, мне кажется, что это амброзия.

Я засмеялась:

– Что за бред! Амброзия же жутко воняет!

– Этот напиток так и воняет, – пробормотал обеспокоенный Мэдокс.

– Нет, ни капли не воняет, отлично пахнет, – возразила я.

– Ты что, с ума сходишь?

– Нет! А ты как раз таки сходишь! – выпалила я в ответ.

– Я… ррр.

Мы сердито посмотрели друг на друга, пока на его лице не появилось примирительное выражение.

– Ты права. Может быть, все нормально.

– Спасибо. – Я снова обняла его.

– Я просто волновался за тебя, – прошептал он мне на ухо.

– Не стоит переживать, – прошептала я в ответ. – Ничего плохого не произошло.

– Ты уверена?

– Только шишка.

Он рассмотрел мою голову.

– Я не знаю, я слышал разговор Зевса и врача. Доктор явно говорил о переломе основания черепа.

– Но тут правда только шишка!

– Ворриор! – строго прервал меня он. – Не будь такой наивной. Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать.

– Что у меня был перелом основания черепа, который быстро зажил?

– Да, но в этот раз все куда хуже. Думаю, боги обратили на это внимание.

От слов Мэдокса у меня в животе все сжалось.

– Ну и что? Я не сделала ничего запрещенного.

– Ты – нет, но… Принцесса, ты знаешь, в каком отделении ты лежишь?

– Травматическом?

– Нет. Ты лежишь в отделении душевно- больных.

– Что?

– Ты в психиатрии.

– А? Что за глупости ты говоришь!

– Тут везде решетки.

– Где?

Мэдокс растерянно сдул прядь волос, закрывавшую глаза.

– Выгляни сама и убедись в этом. Что-то здесь не так. Твоя мать и Зевс были здесь. Они созванивались с Аидом.

– И что?

– Понятия не имею, не смог подслушать, – сообщил он мне, – но у меня плохое предчувствие.

Я беспокойно сбросила с себя одеяло, подошла к белой двери и встала на цыпочки, чтобы выглянуть из стеклянного окна. Так как я была низкой, я видела лишь немного. Белый коридор, белые двери и… решетки. Отделение однозначно было закрытым. Я протянула руку вниз и хотела выглянуть в коридор, но дверной ручки не было. Мы были заперты.

– Я ничего не понимаю. Нас заперли, Мэд! – Я посмотрела на своего брата, который сидел в кровати с взъерошенными волосами. Он растерянно пожал плечами.

– Ты с кем-нибудь говорила о последних днях?

– Нет. Не говорила. Но… – Я нервно облизнула губы. – Что бы со мной ни происходило, мне явно становится хуже. Я слышу эти голоса. Я думаю…

– Вы слышите голоса?

От ужаса я вскрикнула и подпрыгнула на метр в воздух. Мэдокс тоже вздрогнул и хотел вскочить, но уперся крыльями в потолок и упал с кровати.

– Господи! – Задыхаясь, я схватилась за колотящееся сердце и уставилась на женщину, которая появилась в комнате будто из ниоткуда. Она явно не пользовалась дверью, потому что я все еще стояла рядом с ней, как загнанная овечка.

Передо мной стояла хрупкая женщина. Как и доктор Сайлент, она была одета в белый халат, а на ее тонкой шее висел серебряный стетоскоп. Лицо ее было неприметным. Она была круглолицей женщиной с маленькими карими глазами, тонкими губами и острым носом. И лишь ее волосы, убранные назад, были необычными.