Харитон Мамбурин - Припарка мёртвому

Эйнинген едва успел выхватить и активировать одну из коротких толстых стальных трубок, висевших у него на перевязи. Трубка коротко пролаяла, выпуская сноп мелких осколков кристаллов, в котором благополучно детонировали импульсы обоих коварных магов.

Но… слишком близко.

Легкое тело Эдварда весело закувыркалось по замысловатой траектории.

Клик-ВУУМ.

Взрыв. Гневный и азартный вопль уцелевшего мага, совершенно не предполагавшего, что можно прицельно выстрелить из такой хаотичной позиции. Можно. Еще как можно.

А еще можно так.

Короб левитатора взвыл на три голоса, быстро начав раскаляться, но даруя своему изобретательному владельцу короткий момент ускорения. Рванувший к врагу по дуге маг запустил с обеих рук в Бесса по ножу, коварно отвлекая этим его внимание. Не поняв, что обычный металл вряд ли пробьет его защиту, бессмертный дёрнулся от атаки вбок, прямо под выстрел копье-посоха Эйнингена. Взрыв, брызги крови, фрагменты тела. Классика.

Копье-посохи — оружие одного удара. Оружейник вновь полетел за зооморфами, морщаясь и вытаскивая из лица и предплечий крошечные осколки человеческих костей. То, что его немного посекло, он заметил только что.

А вот и он. Огромный чёрный фаллос, оклеенный талисманами «монахов», с зафиксированными тут и там механизмами сохранения и направления энергии. Самая большая и опасная бомба, сотворенная руками и мозгами разумных. Джаргак ласково называл остров «лингамом», чем ввергал друга в недоумение несмотря на то, что Эдвард обоснованно считал себя более воспитанным, чем гигантский орк. Ну какой же это лингам?

— Умерла… — опустошенно поведала белоухая бессмертная подлетевшему к ней вплотную магу.

— Вы бы тут и так ждали своего третьего, — пожал блондинк плечами, — зачем возились-то?

— Традиция у нас такая, — ответила ему девушка с кроличьими ушами, — умирать — только в крайнем случае.

Эдвард на это лишь кивнул. Разумно. Не сейчас, но вообще? Очень даже разумно. Вряд ли Кирн родился таким психом, скорее всего, каждая смерть берет свою плату. Или… быть может, просто меняется отношение к жизни?

Точка Джаргака на карте не шевелилась. Бесс определенно был жив, но находился на одном и том же месте уже несколько минут. Возможно, он при этом перемещался, но по ограниченной территории, что безусловно указывало на то, что дела пошли не так, как планировалось изначально. Эйнинген, застонав от досады про себя, отрывисто приказал потерянно сидящей девушке:

— Начинай подготовку!

— Орка же нет!

— Возможно и не будет, — отрезал маг, зорко оглядываясь по сторонам, — У нас нет выбора!

— Он может прилететь за минуту! — вяло запротестовала садящаяся в позу лотоса крольчиха. Эдвард мельком подумал о том, что ей не стоило спать с орком. Вообще-то никому не стоило бы этого делать, и сам маг совершенно не мог понять в этом женщин, но, видимо, было тут что-то такое… нелогичное.

— Он может сдохнуть в любую минуту! — сухо пролаял маг, сверля синим взглядом оробевшую девушку, — Начинай!

Эдвард совершенно не уважал Кирна Джаргака. Являясь по складу характера основательным и педантичным буржуа, маг считал своего целеустремленного, но очень неумного друга жертвой его хаотичного советского прошлого. И даже немного жалел. С другой стороны, на жизненном пути мастера Эйнингена очень часто возникали разумные, заслуживающие полного и всяческого уважения. Умные, эрудированные, деловые, образованные, культурные…

…они были теми еще сволочами.

Зато к Джаргаку можно было спокойно доверять. Захваченный своими делами, проектами, и просто творящимся вокруг адом орк был очень далек от предательства. Щедрый, простодушный и ненавязчивый, этот хвостатый Бесс тем не менее никогда не лез в душу и не пытался манипулировать Эдвардом. Более того, совершенное равнодушие Кирна к жизням и судьбам тех, кто оказался у орка на пути, не являясь при этом его другом, чем-то сильно импонировало блондинистому магу.

«Затворник» ни разу не позволил педантичному и сухому разуму в теле вечно несовершеннолетней девочки усомниться в своей дружбе.

Но при этом невыразимо раздражал.

Эйнинген вновь отвлекся от мониторинга окружающей среды, обращая свое внимание на позицию друга, тут же начав тихо ругаться сквозь зубы. Джаргак двигался к ним, но делал это слишкоммедленно.

Маг-оружейник закусил ноготь, лихорадочно размышляя. Он ранен? В плену? Потерял все цепи и летит на каком-нибудь огрызке? Может, его держат в плену живым, чтобы не спугнуть их? Рискнуть и подождать? Нет?