Валерия Панина - Совсем не Золушка!. Трилогия (СИ)

- Досада какая, госпожа. Уж такой хороший был алоэ! Только им и спасалась, первое средство при моем кашле, ежели с медом. Выбросила вот. Эх!

- Что же с ним приключилось, Матушка Нанна? - посочувствовала хозяйка, откусывая. - О, с соленой рыбкой.

- Так я утром, с месяц тому назад, смотрю - а он весь залитый. И земля мокрая, и в плошке вода, даже на подоконнике лужа. И запах странный... А он, миленький мой, стоит как тряпочка... Никак, дети набаловали. Вы уж не браните их, Армель! Маленькие они еще.

- Нет, Нанна, не беспокойтесь! Детей я не трону... - кровожадно стукнула кружкой по столу просветленная госпожа.

Росинта ела и думала, что ее точно больше не тошнит. То ли от соленого, то ли от безвременной гибели драгоценного алое.

Ничего не подозревающий о судьбе растения Веслав пришел домой с хорошим настроением и подарками. Его встретили тишина и жена, госпожа Нанна под присмотром детей отправилась прогуляться по Рыночной площади. Впрочем, тишина в доме тоже не задержалась.

Сначала в Вишенрог пришел первый снег, потом морозы и настоящая зима. Приближались первые Рысины зимние каникулы. Лин и Нили еще на третьем курсе договорились с госпожой рю Дюмемнон и вот уж больше года мыли посуду и были на посылках в трактире 'У старого друга', благодаря чему у постоянной трактирной прислуги появились выходные в выходные, если можно так сказать. Теперь парни писали список подарков и готовились отбыть в Козеполье.

Заботливая Росинта подарки уже упаковала. Они с мамой с большим удовольствием потратили целый день на забег по лавкам и лавочкам. Разумеется, обе были на себя не похожи. Две кумушки лет под пятьдесят придирчиво рассматривали товар и задорно торговались.

Теперь Рыся терпеливо дожидалась, пока мастер Артазель закончит последнее платье, а ректор рю Де Толь распустит два старших курса на каникулы. С Арденом они должны были встретиться в Узаморе ровно через неделю и она уже задумывалась о том, как сейчас со здоровьем у тетушки Глори.

Седмица подошла к концу. Росинту съедало нетерпение, постепенно перешедшее в какую-то странную тоску и тревогу. Кальвина Аврил про такое сказала бы 'душа болит'. Она с трудом досидела до конца лекций, бегом добежала до дома и нетерпеливо заглянула в зеркало. С Арденом она не разговаривала уже два дня, такое и раньше бывало, но сегодня она держала зеркало в дрожащих руках, смотрела в темную глубину и неистово молила любимого ответить. Но темнота молчала. Она не пошла ужинать, боясь упустить хотя бы минуту. Всю ночь сидела с зажженной свечой, глядела, то не мигая, то в отчаянии зажмуривалась, загадывая, что вот сейчас, сейчас откроет глаза и увидит. Но минуты уходили, кровь стучала в висках, тишина душила. Или это были слезы?

Утром пришла мама, спокойная, только чуть бледная, и сказала, что все войска на Крейской границе подняты по тревоге. Из донесения известно, что вчера нарушена граница Ласурии и в Синих горах идет бой. Донесение подписано лейтенантом Фаррелом. Связи с гарнизоном нет.

Росинта обмякла, готовая разрыдаться, сползти в истерику, но Бруни крепко взяла ее за плечи.

- Посмотри на меня, Росинта. Ты можешь поплакать, но ты не должна отчаиваться. Ты должна верить, моя девочка. Пока ты веришь, с Арденом ничего не случится. Ты должна верить!

Рыська училась верить. Сначала выходило как с вязанием - нитки путались, в полотне были здоровенные дырки, она распускала и начинала вновь, бросала... Но все же постепенно ткань веры росла, крепла и она смогла завернуться в веру, как в плащ, укрыться от отчаяния и тревоги.

Вести в столице получили, когда на прорыв подошло подкрепление, имеющее в составе опытного мага. К тому времени атака была отбита. В стычке было убито больше десятка гвардейцев и заместитель командира, остальные почти все ранены, половина - тяжело. Состав гарнизона, понесший столь тяжелые потери, был ратирован. Лейтенант Арден Фаррел, год назад назначенный командиром, не смотря на ранение, остался в части.

Войны в этот раз не случилась. Крей-Лималль через своего посла известил Его Величество короля Редьярда о переходе границы неконтролируемыми властями бунтовщиками и выразил надежду, что неприятный инцидент не нарушит добрососедские отношения между странами. Редьярд принял посла сухо, но вежливо.

Глава тридцать четвертая, ах, эта свадьба..!

Когда дело, или, скорее, время, дошло до свадьбы, Фаррелы предложили отпраздновать ее в Узаморе. Однако против этого возразила родня невесты, вернее, та ее часть, которой никто не посмел возразить. Его Величество король Редьярд категорически пожелал присутствовать на свадьбе, не лишая себя привычных дворцовых удобств, вроде герцогини рю Филонель. Кроме того, он заявил, что если не пригласить на свадьбу гостей из обеих дружественных гномских столиц, то не видать молодым счастья, потому что какое же счастье, если осложнятся важные межгосударственные отношения!