Тимофей Печёрин - Охота на Разрушителя

Дилемма… разрешить которую помог мимо пробегавший сородич. Совсем еще подросток, тощий и даже щуплый какой-то. Не воин точно… пока еще. Вряд ли он хотя бы в силах был меч поднять. А значит, в клане варварском его статус был не намного выше, чем у невольника.

— Эй, малый! — окликнул варвар-страж подростка, — сгоняй-ка и позови сюда Тулькана Черного Всадника. Понял?

— Чего? — не понял тот… а может, понял, но струхнул, услышав имя, а трусость свою попытался замаскировать наглостью, — позвать? А с чего это?

— Вали… зови уже! — рявкнул из загона Глеб и хищно усмехнулся, — мне-то все равно, кому башку сносить. А ты, малой, только жить начинаешь.

— Тулькан! Падла ты неблагодарная! — вещал Глеб, обращаясь не столько к Черному Всаднику, сколько к его сородичам, столпившимся вокруг места, отведенного для поединка, — я дрался за тебя! Мы вместе проливали кровь имперских ублюдков. Я сражался, когда ты едва не свалился с коня… когда висел вниз головой! Без меня ты бы уже кормил ворон, Тулькан! И чем ты отплатил мне за все это? Ты приказал мне бросить меч. Хотя знал, что бросивший оружие не достоин зваться мужчиной! И ты привел меня сюда, как бесправного пленника… это по твоей милости меня держали в загоне, будто скотину! Только кровью можно смыть оскорбления, которые ты нанес мне, Тулькан! И я бросаю вызов тебе, Тулькан… хочу, чтобы кровь сегодня пролилась!

Формулу вызова на поединок, принятую у варваров, Глебу, разумеется, подсказывал магический голос.

— Готов ли ты умереть сегодня, как подобает мужчине и воину? — дошел он, наконец, до этой, ключевой фразы, венчающей вызов.

— Готов, — Тулькан холодно усмехнулся, — вы все здесь меня знаете — я всегда готов к смерти в бою. Только сейчас я уверен: умереть придется не мне. Будь ты, имперская шавка, вполовину так же хорош, как рассказываешь — ни к нам бы в плен не попал, ни в клетку ту… пал бы с оружием в руках, но неволи избежал.

— Так и будем разговаривать? — с напускным недовольством и подчеркнутым нетерпением вопрошал Глеб, вскидывая острием вверх выданный ему для поединка меч, — я спрашиваю, ты готов?

А сам уже по привычке присматривался к очередному противнику в далеко не первом для себя поединке. Слабые места высматривал. И придумывал, как обратить их себе на пользу.

На первый взгляд увиденное не слишком обнадеживало. Если на Глебе была лишь повседневная одежда (оружие выдали — хоть на том спасибо), то Тулькан вышел на бой… добро, не на коне хотя бы. Но и без того был защищен неплохо. Кольчуга, рогатый шлем, в котором варвар казался даже выше, чем был на самом деле. Тот же Глеб, будучи сам далеко не маленького роста, смотрелся не слишком внушительно рядом с этой ходячей мини-крепостью. А клинок, который Глебу предоставили на время поединка, и вовсе выглядел жалко рядом с двуручным мечом, который Тулькан в этой схватке решил предпочесть топору.

Но вот с другой стороны…

Уже то, что Тулькан предпочитал сражаться не пешим, а конным, говорило о многом. Едва ли дело было лишь в привилегированном положении Черного Всадника. Что если на своих двоих ему передвигаться трудно… ну или хотя бы не слишком удобно? А тот факт, что коня Тулькан выбрал себе не абы какого, но огромного объяснялся тем, конечно же, что другой конь такую тушу не выдержит. Особенно в доспехах.

Именно так — тушу, а никакую не крепость. Неповоротливого громилу, таскающего на себе груду железа, вдобавок. Чтобы победить такого, Глебу надлежало Тулькана для начала измотать. А самому при этом беречь силы и не дать до себя добраться.

…Не было ни удара гонга, ни любимой жеманными дворянчиками из пушкинских времен фразы «Не угодно ли вам примириться?» Взревев и держа перед собой меч обеими руками, Тулькан ринулся на своего противника. Вернее засеменил, тяжело переступая и топая огромными как кирзачи сапогами. Еще он, кажется, покачивался при этом… пошатывался? Или даже прихрамывал? Если последняя догадка была верна, шансы Глеба возрастали.

Хотя вообще-то ни на что кроме победы «несравненный Рокки» и не рассчитывал.

Приблизившись на расстояние удара, Тулькан обрушил на противника меч… точнее, обрушил на то место, где Глеб находился мгновение назад. Но тот уже успел податься в сторону. А затем короткой перебежкой отдалился от Тулькана на несколько шагов.

Судя по недовольным возгласам, такое поведение варварам решительно не нравилось. Восприняли как проявление трусости, не иначе.