Андрей Мартьянов - Тень Императора

Оправившиеся от замешательства гушкавары пустили в слонов дюжину стрел, восседавшие на их спинах стрелки ответили тем же. Тартунг выхватил кванге, ужасаясь быстроте, с которой надвигались на них эти неповоротливые с виду великаны, и сознавая, что маленькие отравленные стрелы бесполезны, ибо не проткнут толстые слоновьи шкуры. Ему вспомнилось, как гиганты ударом ноги валили деревья, он затравленно оглянулся по сторонам и понял, что все пропало. Видя, что стрелы отскакивают от морщинистых шкур словно изваянных из камня исполинов, а вонзившиеся не причиняли им ни малейшего вреда, сбившиеся в кучу гушкавары начали пятиться, отступая к стенам святилища, несмотря на истошные вопли Тарагаты:

- Вперед! Вперед, гнилые утробы! Среляйте же, трусы! Все мы поляжем здесь, если не прорвемся к Меловому карьеру!

- Свинячий помет! Делай как я! - ревел Тохмол, пуская в приближавшихся с каждым мгновением слонов стрелу за стрелой.

- Измена! Спасайся кто может! - взвыл кто-то неузнаваемо изменившимся от ужаса голосом.

- Помоги нам Великий Дух! - пробормотал Тартунг, отступая к храму Мбо Мбелек вместе с другими гушкаварами.

Придя в возбуждение, серо-голубые исполины ускорили шаг. Гибкие хоботы извивались подобно гигантским змеям, громадные уши хлопали, поднимая облачка пыли, от грузного шага слонов почва под ногами вздрагивала, и казалось, уже ничто не в состоянии остановить их победное шествие.

На пути слонов остались лишь Тохмол, Аль-Чориль и Эврих с Афаргой. Тохмол с предводительницей гушкаваров продолжали пускать стрелы, и, если бы у них были большие боевые луки, как знать, отвага их, может, и принесла бы чаемый результат. Аррант, отпихнув вцепившуюся в него Афаргу, рылся зачем-то в своей сумке с лекарскими принадлежностями...

- Эврих, назад! - завопил Тартунг, всего на несколько мгновений упустивший друзей из поля зрения и теперь с ужасом обнаруживший, что те вовсе не собирались следовать примеру остальных гушкаваров. - Афарга!

Не отдавая себе отчета в том, что он делает, юноша рванулся к арранту, которого успел полюбить как старшего брата.

- Ильяс! - хрипло рыкнула рядом с ним Тарагата, тщетно пытавшаяся удержать гушкаваров от бегства. Не преуспев в этом, она, кажется, решила разделить участь своей подруги и погибнуть под ногами нависших уже над Эврихом и Аль-Чориль гигантов.

Все произошло так быстро, что Тартунг не понял, как же он оставил арранта с Афаргой одних. Каким недобрым ветром отнесло его к храму, почему он поддался панике и, главное, почему не увлек с собой Эвриха, нашедшего наконец-то искомое и...

Что-то блеснуло в руке арранта, надвинувшийся на него слон принялся крутить головой, повернулся боком, подался назад... Две вонзившиеся в его брюхо стрелы усилили его беспокойство и ярость. Коротко затрубив, он шарахнулся в сторону, толкнув плечом пытавшегося обойти его собрата.

- Так их, во имя Амгуна-Солнцевращателя! - взревел Пахитак за спиной Тартунга, воинственно размахивавшего над головой бесполезным кванге и не помня себя орущего во всю глотку что-то угрожающее.

Двое столкнувшихся слонов с яростью трясли головами и размахивали хоботами, словно огромными бичами. Третий, перший на Аль-Чориль с Тохмолом, неожиданно тоже сбился с шага, застыл на месте...

- Стреляйте! Стреляйте же! Победа близка! - взвыла Тарагата, подныривая с обнаженным мечом под ближайшего слона...

Тартунг подхватил Афаргу под мышки и рывком поднял с земли. Сзади вопили гушкавары, перед глазами его мелькнул взмокший от пота халат Эвриха, в ладони которого он заметил маленькое бронзовое зеркальце. И тотчас находившийся от них в нескольких шагах слон взревел, поднялся на задние ноги, рванулся в сторону, ударив медными наконечниками бивней в бок своему ничего не понимающему сородичу. Один из сидящих в его башенке стрелков вылетел от толчка на землю, похожая на колонну нога опустилась на него, превращая в кровавое месиво...

- Тарагата вспорола ему брюхо!

- Выпустила кишки!

- Аль-Чориль! Смерть Кешо!

- Вперед! Это Яргай и парни Хамиешу!

- Бей! Круши!..

Недавно ещё праздновавшие труса гушкавары устремились мимо Тартунга к отчаянно трубящим, истыканным длинными тяжелыми стрелами, истекавшим кровью исполинам.

Тот из них, которому Тарагата вспорола брюхо, проволочив по пыльной земле выпавшие окровавленные, дымящиеся внутренности, попробовал скрыться от гушкаваров в переулок и рухнул, растерев о стену дома башенку со стрелками и погонщиком. Второй слон, подхватив хоботом недостаточно расторопного и увертливого Бхарда, бросил себе под ноги и принялся исступленно топтать, не обращая внимания на сыпавшиеся на него стрелы. Сидящие на его спине стражники были расстреляны почти в упор, и, повинуясь призывам Аль-Чориль, гушкавары обошли беснующегося исполина по левому краю улицы. Из-за спин их уже отчетливо доносились ликующие крики преследователей, и, если бы вожатый последнего слона, оказавшегося между маленьким отрядом Ильяс и пришедшими ему на помощь людьми Яргая и Хамиешу, не направил своего подопечного в переулок, исход битвы мог бы оказаться гибельным для гушкаваров.