Жаклин Кэри - Стрела Кушиэля. Битва за трон

– И это все, что у вас есть? – задумчиво произнесла Исандра де ла Курсель, разглядывая предметы на полу. – Невероятная история и груда вонючих шкур в качестве подтверждения?

– Призовите Мелисанду Шахризай! – выпалил Жослен. Его голубые глаза гневно сверкали. – И допросите ее! Клянусь своими обетами, каждое наше слово – чистейшая правда!

Отправленный с поручением гвардеец вернулся, проскользнув в дверь и аккуратно затворив ее за собой. Исандра вопросительно приподняла бровь, и он покачал головой.

– Похоже, леди Шахризай сейчас нет в Городе, – пробормотала Исандра. – Но если ваш рассказ правдив, если вы столь многое про нее узнали, почему она оставила вас в живых? – Взгляд холодных глаз вновь вонзился в меня. – Представители Дома Шахризаев отнюдь не дураки, а Мелисанда в первую очередь.

Я открыла рот, чтобы ответить, и поняла, что не в силах облечь свои мысли в приличествующие слова. Как объяснить мое предназначение далекой от плотских страстей дочери короля? Я покраснела. Исандра не отводила глаз, пока я смятенно мялась на месте. Гиацинт и Телезис заговорили одновременно. Мне было унизительно слышать их двусмысленные фразы.

– Ответ, ваше высочество, стоит тысячи дукатов, и вам потребуется время, чтобы его получить, – произнес Гиацинт.

А Телезис, перебивая его, процитировала поговорку эйсандинских рыбаков:

– Если в сеть для ловли креветок попадется говорящий лосось, отпусти его обратно в море.

– И? – один лишь звук и слегка приподнятые брови.

– Ваше высочество. – Жослен поклонился, вновь держа себя в руках, его голос прозвучал спокойно и весомо на фоне молчания дофины. – Если бы потомок Кушиэля убил человека, отмеченного его стрелой, то навлек бы проклятие на весь свой Дом. Равно как и убийство жреца счастья никому не приносит. Мелисанда Шахризай не забрала наши жизни, но наверняка считала, что у скальдов мы неминуемо погибнем. Вряд ли она допускала, что нам удастся сбежать от них и вернуться в Город. Никто в своем уме не мог бы такого вообразить, – рассудительно добавил он. – Сейчас мы стоим здесь, перед вами, лишь потому, что Благословенный Элуа нам благоволил.

– Это ты так говоришь. Что еще?

Телезис де Морне выступила вперед.

– Я ручаюсь за них, ваше высочество. Я знала Анафиэля Делоне. Хорошо знала. Он всецело доверял своим ученикам.

– Настолько, что доверил им все свои секреты? – Исандра перевела взгляд на поэтессу. – Настолько, что рассказал Федре, как дал клятву меня защищать?

Телезис беспомощно всплеснула руками, взглядом моля меня о помощи. Думаю, она догадывалась, что этой тайной наставник со мной не поделился.

Странное ощущение вернулось, волна словно выплескивала мою душу за пределы тела.

– Нет, миледи, – прошептала я. – Про эту клятву он мне не рассказывал. Но мы с Жосленом послужили бы и ему, и вам гораздо лучше, будучи посвященными в эту тайну. – Слова сами слетели с языка и, произнесенные вслух, уязвили меня своей горечью. – Анафиэль Делоне учил меня и использовал, но держал в неведении, надеясь, что тем самым меня защитит. А если бы он не оберегал меня от опасных сведений, то, может, и не погиб бы, поскольку, зная, что поставлено на кон, я вовремя разгадала бы замысел Мелисанды Шахризай. Она приблизила меня к себе настолько, что я все видела, но не понимала, что именно вижу, и вот теперь он мертв.

Жослен заерзал, тем самым призывая меня замолчать. Мы, бывшие рабы, научились понимать друг друга без слов. Запоздалое предупреждение, я слишком далеко зашла в своем гневе. Я беспомощно смотрела и смотрела на дофину, и тут внезапно меня осенила такая простая мысль, что я чуть не рассмеялась от облегчения.

– Стражники, ваше высочество, спросите у стражников!

Жослен снова пошевелился, на этот раз вторя моей просьбе:

– Ваше высочество! Мы добивались встречи с вами, а потом с придворной поэтессой в ночь убийства Делоне. В обоих случаях нам дали от ворот поворот. – Он неожиданно улыбнулся, сверкнув белыми зубами. – Кассилианец и ангуиссетта в сангровой накидке. Несомненно, кто-нибудь из охраны нас вспомнит.

Мгновение мне казалось, что дофина нас не послушает, но она кивнула гвардейцу, которого уже отсылала с поручением.

– Иди. Будь осмотрителен. – Затем вновь перевела взгляд на нас, и мне вдруг удалось углядеть под властной маской испуганную молодую женщину. – О, Элуа, – прошептала она. – Значит, все это правда?

Тогда я поняла природу ее гнева, проистекающего из страха, и опустилась на колени, глядя на принцессу снизу вверх. Мы принесли ей самые страшные новости из тех, что ожидает услышать любой правитель: о грядущей войне, о военных приготовлениях противника и об измене в самом сердце королевства.