Жаклин Кэри - Стрела Кушиэля. Битва за трон

О да, захватчики оказались между молотом и наковальней.

Теперь мы без опаски, открыто стояли на стене – о нас все позабыли, – а внизу неистовствовала битва. Солдаты Перси де Сомервилля обрушились на скальдов как львы, истомившиеся в клетке, круша и убивая всех на своем пути.

А посреди равнины Вальдемар Селиг скакал навстречу Исидору д’Эгльмору.

Не стану вдаваться в подробности – эту историю не устают рассказывать по всему миру. Как они встретились в центре истребительного сражения, два титана, два прирожденных воина. Со стены мы видели, как сверкающий клин камаэлитской кавалерии мало-помалу редел, истончался, замедлял ход и наконец остановился. Как пало знамя д’Эгльмора с серебряным орлом смерти и исчезло под ногами скальдийских полчищ.

Но даже в одиночку Исидор д’Эгльмор продолжал сражаться, продолжал пробиваться к Селигу.

И ему это удалось. Правда, герцог остался пешим – вороного коня под ним зарубили. Мгновение казалось, что он и сам погиб, но тут он встал. Из-под шлема струились серебристые волосы, рука сжимала скальдийский боевой топор. Когда Селиг подскакал к нему поближе, д’Эгльмор левой рукой метнул топор.

И убил коня.

Всегда страдают невинные: животные, беззащитные женщины, служители Наамах. Так всегда было и будет на войне. Скакун рухнул на землю, Селиг, ругаясь, выбрался из-под него. И там, на равнине, два великих воина сразились между собой, пешие и одинокие. Их бой напомнил мне единение любовников на Сеансе во Дворе Ночи. Многие сочтут такое сравнение недопустимым, но я там была. И все видела своими глазами.

Не могу сказать, сколько увечий получил Исидор д’Эгльмор, пока пробивался к Селигу. Когда потом с него сняли доспехи, на теле насчитали семнадцать ран, не меньше. Какие-то нанес Селиг, но наверняка не все.

Скальды верили, что их предводитель неуязвим для оружия, верили истово и непререкаемо. Но вот посреди беспощадного побоища Вальдемар Селиг вступил в битву с Исидором д’Эгльмором, герцогом-предателем из Земли Ангелов.

Он бился и пал.

Не постыжусь признаться, что, когда меч д’Эгльмора вонзился по самую рукоять между пластинами доспеха Селига, я испустила возглас облегчения. Вальдемар Селиг качнулся и осел на колени, наверное, не веря в случившееся. А д’Эгльмор упал на колени вместе с поверженным врагом и, даже умирая, сжимал рукоять меча, загоняя клинок все глубже.

Так они и встретили свой конец.

После гибели Вальдемара Селига скальды начали беспорядочно разбегаться, хотя их по-прежнему было больше, чем солдат королевы.

Застарелая вражда между племенами, признаки которой я заметила, пробираясь в ночи по лагерю захватчиков, без верховного владыки проявилась в полную силу: от их орды то и дело отделялись целые отряды – где по тысяче человек, где по несколько сотен, а чаще всего по несколько десятков воинов, должно быть, из одного селения.

Солдаты Перси де Сомервилля безжалостно преследовали беглецов и добивали. А посреди поля боя…

– Ваше величество! – я указала на северо-восток, где отряд круитских всадников смертоносным серпом прорывался к месту схватки Селига и д’Эгльмора.

Над кавалеристами гордо реяло знамя Куллах Горрьим с черным кабаном, а во главе, без устали размахивая мечом, скакал круарх в развевающемся алом плаще.

– Друстан. – Исандра поднесла пальцы к губам, во все глаза глядя на суженого. – Это правда он?

– О да, – заверил ее Жослен. – Это Друстан маб Нектхана!

На наших глазах круиты пронеслись вперед и окружили место, где упал Исидор д’Эгльмор. На юго-востоке бешено сновали туда-сюда боевые колесницы далриад, сея хаос и ужас среди скальдов. Далриадская пехота сражалась под знаменами Фалер Бан, Белой Лошади Эйре.

Внезапно во дворе началась какая-то суматоха.

Позже я узнала, что там случилось: отряд отчаявшихся скальдов, брошенных Селигом и захваченных врасплох неожиданной контратакой гарнизона Трой-ле-Мона, прорвался в крепость до поднятия моста. Нападавшие оказались так близко к нашим солдатам, что арбалетчики с барбикана не осмелились стрелять.

Вот так скальды и попали во двор.

Сверху было прекрасно все видно. Горстка ангелийских пехотинцев де Сомервилля сбилась в строй, чтобы не пустить врага дальше. Если на поле боя наши догоняли и добивали, во дворе все было иначе: перед внутренними воротами завязалась отчаянная схватка – маленький ангелийский отряд противостоял наскокам скальдов, которых было в три раза больше.