Ирина Северная - Там, где холод и ветер (СИ)

Я повернулась к Брайану, стоящему чуть позади и наблюдавшему за моими действиями.

— Мне кажется, мы попали в какой-то временной провал, — растерянно развела руками, — здесь никто не живет уже лет десять, а то и больше. И разве подобное строение можно назвать коттеджем? Это домик со старой рождественской открытки или, скорее, с картинки из книжки сказок братьев Гримм, — воскликнула я, отступая на пару шагов и разглядывая дом.

Стены домика сложены из желтоватого камня, грубоватая фактура которого проглядывала сквозь растения. Крыша при ближайшем рассмотрении напоминала чешую разлохматившейся шишки. Я изумленно уставилась на эту взъерошенную «шляпу», не веря своим глазам. По правде говоря, солому используют для крыш довольно часто, но для меня это было нечто совершенно не вязавшееся с современной реальностью. Это в наш-то век гибкой черепицы и прочих практичных и надежных материалов! Трудно представить, что такой субъект как Кейран Уолш имел какое-то отношение к подобному строению, настолько они были из “разных измерений”. Наверное, он, так же как и я продает собственность, принадлежавшую когда-то престарелым родственникам.

Я продаю отличную квартиру своей бабули, чтобы переехать в этот заплесневелый «пряничный домик», а владелец хибары из страшной сказки будет жить в моей светлой квартире в престижном центре города. Спрашивается, чья бабушка больше радуется за своего потомка, взирая на нас с небес?

Резной деревянный конек действительно украшал крышу, и узор смотрелся очень выразительно, придавая соломенному покрытию неожиданно уместный художественный штрих, интересную завершенность. Когда-то домом явно занимались с большим вниманием и любовью, но те времена давно миновали, а у нынешнего владельца интереса сохранить жилище в достойной форме не наблюдалось.

— Мне прямо любопытно, что же там внутри, — с восторгом в голосе и азартом в глазах заявил Брайан. — Мы должны, нет, мы просто обязаны заглянуть внутрь! Дай — ка ключи, Хейз.

Я порылась в сумочке и вручила Брайану ключи, чувствуя, что любопытство подогревает и меня, будоража воображение.

— Ты только посмотри на дверь, — заорал в экстазе Брайан, поднявшись на две ступеньки маленького крыльца под навесом.

Я выглянула из-за его спины и увидела скрытую в тени дверь, ведущую в дом. Внушительная, массивная, она сделана из дуба и крепилась на таких же навесах, что и ставни. Плотная узорчатая фактура древесины производила солидное впечатление, особенно в сочетании с крупной, круглой бронзовой ручкой, украшенной витиеватой резьбой, напоминавшей набалдашник посоха какого-нибудь волшебника.

— Ну-с, заглянем в неведомое, — проговорил Брайан, поворачивая ключ в замке и распахивая дверь.

Мы шагнули внутрь, и погрузились в кромешную тьму и легкую смесь бледных, будто слегка “выцветших” запахов: сухой, застоявшийся воздух, штукатурка, древесина, пыль. Все чувства сразу же включились на полную, пытаясь оценить обстановку, в которой оказались.

Мы оставили входную дверь открытой, но проникающего в нее света было недостаточно, чтобы хоть что-то разглядеть. Затененное навесом и переплетенными растениями крыльцо, куда выходила дверь, поглощало дневной свет, не давая ему проникать внутрь. Удалось различить, что мы стоим в прихожей, дальше, впереди у правой стены — узкая лестница, ведущая на второй этаж, а ближе к нам — закрытая дверь.

Брайан принялся водить рукой по стенам в поисках выключателя и через пару секунд свет вспыхнул, освещая помещение.

Прихожая в нешироком коридорчике, по левую руку — окрашенные белой краской узкие дверцы встроенного шкафчика. Дальше по коридору, по этой же стороне — двойные, плотно закрытые двери. Никакой мебели, вообще ничего. Стены покрыты терракотовой краской. У самого потолка оставлена белая полоса, на которую нанесен растительный орнамент, из переплетенных листьев и ветвей, весьма искусно выполненный. Совсем как рисунок кованых металлических навесов на ставнях и двери. Похоже, прежние хозяева были большими поклонниками этого орнамента.

— Симпатично, — сказал Брайан, осматривая стены.

Я кивнула и открыла ближайшую дверь направо — кухня. Окна закрыты ставнями, но горящий в прихожей свет позволил разглядеть, что из обстановки там была только электрическая плита, не самая новая, но и не такая уж древняя, лишь немного обшарпанная сбоку. Помещение заметно больше, чем кухня в квартире бабули. Я закрыла дверь и двинулась дальше по коридору. За лестницей — еще одна дверь, которую не видно от входа. Я открыла ее, поводила рукой по стенам, нащупала выключатель. Свисающая с потолка лампочка в потемневшем стеклянном плафоне осветила небольшую ванную комнату. Овальная раковина покоилась на массивной керамической «ноге». При прикосновении конструкция угрожающе заскрежетала, но не развалилась. Унитаз прикрыт чистой голубой пластиковой крышкой, зато бачок крышки лишен и беззастенчиво демонстрировал свое абсолютно пустое, ржавое от застаревшего налета, нутро. Крышка обнаружилась на полу, где стояла, привалившись к “фарфоровому другу”, частью которого являлась. Тут же находилось пустое ведро. Совместив в воображении все увиденное, я с ужасом пришла к выводу, что ведро и пустой бачок должны как-то взаимно дополнять друг друга.