Ирина Эльба: Драгоценная

Сознание возвращалось постепенно, давая о себе знать болью в горле и звоном в ушах. Кажется, я лежала на мягкой постели, замотанная в кокон из шерстяных покрывал. Открыть глаза и рассмотреть обстановку удалось не сразу, а сделав это, я пришла к неутешительному выводу: судя по картинам морских сражений на потолке, я вновь находилась в замке тара Турмалинского.

Полумрак и пляска бликов огня на стенах наводили на мысль, что день клонится к концу. Тяжелый, спертый воздух комнаты мешал нормально вздохнуть, а одеяло — пошевелиться. Я тихонько застонала и вновь попыталась высвободить руку. И, о чудо, у меня получилось! Правда, прикрыв глаза от напряжения, я не сразу поняла, что кто-то помогает выпутаться из неожиданной ловушки.

— Госпожа, как вы? — раздался над головой знакомый голос.

— Воды…

Произнести даже такое маленькое слово получилось с трудом. И каким же облегчением стал поднесенный к губам кусочек льда. Вот только чтобы утолить жажду, этого было мало, а когда несколько драгоценных капель медленно скатились по щеке, я с укоризной посмотрела на Улю. Странное ощущение, что на мне гораздо меньше одежды, чем было до потери сознания, хорошего настроения не прибавило.

— Как вы себя чувствуете, госпожа? — пролепетала Улька, снова протягивая мне лед.

— Странно чувствую… — честно призналась я и, пока говорила, заглянула под одеяло.

Платья на мне не было, только плотная ночная сорочка с воротником под самое горло, застегнутая на все пуговички. Чудеса, не иначе!

— Простите, госпожа, но нам пришлось вас раздеть. Вы столько времени пролежали в мокрой одежде на холодных камнях…

Я удивленно смотрела на девочку, пытаясь вспомнить, что делала мокрая на камнях. Последнее воспоминание было о прощании с этим злополучным местом с палубы пиратского судна. Не успела я озвучить роящиеся в голове вопросы вслух, как в помещение вошел льер Сельтор.

— Дитя, сходи на кухню и попроси сделать для меня и нашей гостьи чай.

— Слушаюсь, господин! — пролепетала малышка, и в следующее мгновение ее и след простыл. Улыбнувшись такой исполнительности, я перевела взгляд на хозяина дома.

— Благодарю за проявленные внимание и заботу, льер.

— Не стоит, лия. Это — мой долг как радушного хозяина.

— Расскажете, как я оказалась в замке?

— Всенепременно. Но позвольте сначала представиться — льер Лазар Сельтор. А как я могу к вам обращаться?

— Лия Армель Шанталь, дочь тара Озерского.

— Мое почтение, лия Шанталь, — улыбнулся новый знакомый и немного неловко поцеловал протянутую руку.

Мы едва сдерживались, чтобы не рассмеяться, тем самым окончательно презрев правила этикета, но ситуация действительно выглядела комично. Худощавый льер Сельтор в свободной рубашке синего цвета, расстегнутой на две пуговицы, и домашних брюках. Как выглядела я — страшно было подумать. И при этом пытаемся соблюсти дворцовые правила вежливости и приличий. Вот что значит воспитание!

— Итак, лия, что касается истории вашего появления в замке. Честно говоря, я и сам не совсем понял, что произошло. Сидел в кабинете и корпел над бумагами, когда за мной прибежали слуги. Вас нашли на берегу, без сознания. По всему выходило, что вы спрыгнули с корабля и доплыли до острова… А вот зачем — поведайте мне сами.

— По правде, я ничего из этого не помню. Лишь момент, как стояла, держась за фальшборт, а потом клеймо начало гореть огнем и… темнота.

— Клеймо?

Рассказывать об этом совершенно не хотелось, тем более человеку, которого едва знала. Но сказанного не вернешь, так что остается только отвести глаза и промолчать в надежде, что льер Сельтор поймет мое поведение. Увы, не понял…

— Лия Шанталь, прошу, не смущайтесь меня. Я искренне хочу помочь.

— Сомневаюсь, что это в ваших силах.

— И все же попробуйте довериться. Тем более есть у меня некоторые подозрения относительно вашего «клейма». Это ведь отец его поставил, не так ли?

— Да, — вынуждена была согласиться я.

— И если исходить из вашего заявления, что клеймо горело огнем, то посему выходит, что это магическая метка принадлежности… Простите за странную просьбу, но могу ли я взглянуть на нее?

— Нет!

Мой ответ был категоричен. А как иначе?

— Но отчего же, лия?

— Потому что в этом случае вам придется на мне жениться!

Кажется, мужчина был ошеломлен моим заявлением. Пришлось пояснить:

— Понимаете, это клеймо, или метка, как вам угодно, находится в таком месте… В общем, постороннему мужчине даже думать об этом неприлично!