Ирмата Арьяр: Феникс Тринадцатого клана

Тщеславный Зан-о-Мьир всегда любил покрасоваться и поболтать. Подвешивая жертв на дыбу или - если кровь оказывалась дурной, не годной к употреблению - посадив на кол, он часами наблюдал за их агонией и развлекал себя хвалебными монологами.

Привычка подвела князя.

Петля извилистой норы привела Даори почти под ноги врага. Лен-маг отлично чувствовал, в каком именно месте попирают землю мертвые стопы древнего вампира, обутые в кожаные сапоги. Враг стоял расслабленно, полностью сосредоточившись на ментальном штурме упрямого Младшего.

Даори выметнулся из-под земли, на лету обретая тело лен-мага и выпуская вампирские клыки и когти. На время забыв о силе Света, дабы не провоцировать демонических сил на их темной земле, он решил использовать физическую мощь, оставшуюся от тела вампира, и магию, отточенную в Академии Тьмы.

Но сшибить Древнего с ног не получилось: по всей видимости, тот стоял, распахнув крылья, и успел подняться вверх при малейшем толчке. Даори смог лишь вцепиться одной рукой в его ноги и полоснуть кинжальными когтями второй руки уж куда дотянулся - по паху и мышцам.

Зан-о-Мьир дико вскричал, протащил Даори по колючкам, по счастью, без всякого вреда для лен-мага, а вот крыло неудачно завалившегося князя оказалось разодранным, что не улучшило летные свойства. А Даори, сложив пальцы руки в стальной клюв, бил и бил в основание берцовой кости, расчленяя плоть вампира. Закончив с одной ногой, принялся за вторую.

Древний пытался воздействовать Зовом, но не преуспел - разум разъяренного лен-мага каким-то чудом просто не впускал его в себя.

Князь метал заклинания, разбивавшиеся о невидимый щит, сыпал молниями, увязавшими в мглистом облаке. Он упал на землю, покатился, пытаясь подмять вышедшего из подчинения Младшего. В тщедушном, теперь уже одноногом теле Зан-о-Мьира скрывалась неимоверная физическая сила. Он рвал живую плоть Даори, почувствовал живую кровь, и Жажда удесятерила его мощь. Миг - и он добрался до горла, сжал в удушающем захвате, но тот, кого он уже перестал считать вампиром, вдруг превратился в летучую мышь и вывернулся, едва не сломав крылышки. И тут же вновь обрушился всем весом истинного тела, разорвав клыками шею Старшего.

-Как?- прохрипел Зан-о-Мьир. В волчьих глазах ненависть на миг сменилась изумлением. Он стряхнул Даори как мошку, попытался раздавить, разорвать.- Ты живой! Снова! И ты вампир? Как?

-Секрет!- оскалился Даори, заметив, что оборот в вампирскую мышиную ипостась избавил его тело от ран.

-Я оставлю жизнь тебе и твоей матери в обмен на твой секрет.

-Разумеется, оставишь!- мгновенное превращение в летучего зверька, перемещение, и на князя обрушился ближайший куст древняка, кромсая тело Древнего усыпанными шипами ветками, словно бесчисленными клыками. И еще один куст вдруг ожил под взглядом лен-мага и пополз к пойманной жертве.

Зан-о-Мьир истошно взвыл, как свинья под ножом. Даори отвернулся. Он знал, что убить вампира можно только одним способом: отделив голову от тела. И темные растения, движимые его волей, вполне справятся с этим несложным делом.

-Ты оказался слаб, князь,- произнес он эпитафию.- Ты слишком понадеялся на подчиняющий Зов.

Слабые хлопки раздались в стороне, шагах в двадцати, на пригорке, где начинался темный еловый лес.

-Браво, мой мальчик!- из-за разлапистой ели вышел, лениво хлопая в ладоши, целый и невредимый, вполне двуногий Зан-о-Мьир, затянутый в щегольской черный костюм и обутый в ботфорты.- Но уж прости, это не я оказался слаб, а ты - все еще глуп, доверчивый сопляк. Не дергайся, дорогой мой. Стой, где стоишь.

Он применил Зов. Настоящий Зов. В полную силу.

Разом страшная вялость окутала Даори.

-А ловко мы тебя провели, не правда ли, Младший? Спасибо, развлек. Но сколько я учил: не верь глазам своим,- кривился уродливый рот князя и смеялись рыжие волчьи глаза.- Для чего я даровал тебе безошибочное чутье и зрение вампира? Почему ты не пользовался моими дарами? Или ты сам себя их лишил, когда в тебе забрезжил тусклый светлячок, который ты принял за Свет?

По его щелчку из-за елей выскользнули вампиры. Десяток. Два. И все продолжали выходить, окружая обессиленного, связанного Зовом Младшего.

-Несчастный завистливый Эсмус!- усмехнулся Зан-о-Мьир, глядя на ком веток позади Даори.- Какой гениальный лицедей так бездарно погиб! Некоторые роли не стоит играть,- он перевел на Даори холодные глаза цвета ржавчины.- Запомни, я не стал бы Предвечным князем и главой клана, если бы не умел использовать и вашу слабость, и вашу силу и обращать их против вас же. Думаешь, это ты убил Эсмуса? Нет, это я позволил этому случиться. А ты еще жив потому, что я любопытен. Кто ты теперь? Нет, ты не вернулся к Свету, мальчик мой. Думаешь, за свою долгую не-жизнь я не видел таких вот бывших белых магов, якобы оживших и возвращенных? Десятки, Даори, десятки. И оживали, и возвращались под мое крыло еще более послушными. Гельмуд, подойди-ка, покажись нашему бунтарю.