На одуванчики Хият засмотрелся и любовался ими долго, забыв, зачем пришел и на чем стоит.
— Какая-то глупая девочка пытается сюда прорваться с помощью грубой силы, — проворчал голос змеи, и ее голова вынырнула из облаков.
Парень шарахнулся и, поскользнувшись, с размаха сел.
— Глупая, глупая. Разве может один маленький воробышек пробить крепостную стену? Скорее, сам разобьется, — продолжила ворчать змея, почему-то неодобрительно глядя на хранящего своего города.
Хият вспомнил рыжую мелочь со скверным характером. Наверняка она. Спешит опередить конкурентов.
— Она не одна, — сказал парень.
— Да, — довольно сказала змея. — Глупые, глупые.
Хият вздохнул и сел поудобнее. Вопросы дружно вылетели из головы, и ловить их не хотелось. Потому что они тоже были глупыми. В конце концов, волновать его сейчас должен только один единственный вопрос. Все остальное просто любопытство.
— У них может получиться?
— Нет.
Змеиная голова качнулась, и кончик раздвоенного языка прикоснулся к щеке Хията.
— Пока ты есть, не получится. И потом не получится, они мне не нравятся.
Кажется, змеи умеют улыбаться, насмешливо так, многозначительно.
— Пока я есть? — переспросил Хият.
Змеиная голова со шлепком упала рядом с ногами хранящего, а шипение стало похоже на смех.
— Не знаешь… Предыдущий знал. Ему сказала та девочка…
И замолчал.
— Чего я не знаю? — понятливо спросил Хият.
Хочется этому древнему гаду изображать учителя перед бестолковым учеником, пускай изображает. У всех свои недостатки, да и подыграть тут несложно. И не так уж далеко оно от реальности. Парень поймал себя на том, что с удовольствием бы поучился у этой рептилии. Как бы напроситься на ежедневные уроки?
— Я хранитель, — проворчала змея. — Я большой хранитель, хранитель целого города. Но такой же, как и все остальные хранители. Немногим от них отличаюсь.
Хият удивленно на нее посмотрел. Хранителями он не интересовался. Да и сведений о них было мало. Скорее выдумки, гордо называемые теориями.
— Забыли, — грустно сказала змея. — Почему один и тот же хранитель появляется рядом с представителями одной и той же семьи? — спросила у Хията.
— Э-э-э-э-э… — поделился знаниями парень.
— Потому что он часть этой семьи. — Змеиная голова негодующе приподнялась и зависла рядом с лицом парня. — Он появился из их желания кого-то спасти, кому-то помочь. Из самопожертвования. Даже из любви матери к ребенку. Все это копится, собирается в кокон, а потом из него, как бабочка, появляется хранитель.
— Но…
— Я хранитель города. Я родилась так же. Но мой кокон был всем тем, чем жертвовали твои предки во имя города.
— А, — сказал Хият, не представляя, что тут еще можно сказать.
— А, — передразнила змея, мазнув языком по ноге парня. — Я привязана к городу больше, чем к людям твоей крови. И я смогу пустить сюда кого-то другого. В самом крайнем случае. Потому что после этого мне придется меняться. Я почти умру, чтобы переродиться во что-то другое. А вместе со мной изменится и это место. И город тоже. А я не хочу. Это сложно и неправильно.
— Понятно, — сказал Хият. Ему тоже ничего подобного не хотелось. — И что мне делать?
— Ничего. У них просто не получится. Ни у этих, ни у тех, кто придет в следующем году. Даже если ты умрешь, пройдет не меньше десяти лет, прежде чем я смогу меняться. Потеряю часть личности. Стану слабой, готовой к изменению. Хранители живут эмоциями своих людей.
— Ага, — сказал Хият. Кажется, он понял, почему города без хранящих превращаются в обыкновенную груду камней, сложенную в дома. Город теряет душу, что ли. И вовсе не в стихиях и линиях силы дело.
— Тебе пора. — Змея чему-то обрадовалась.
Спросить, куда и почему, парень не успел. Ему наподдали хвостом, подбросив в воздух, и он очнулся на полу в библиотеке. Ладай стоял рядом и обеспокоено смотрел в окно.
— Что? — спросил Хият вставая.
— Птичка, вестник. — Указал на что-то невидимое блондин, поддержав шатающегося друга. — Нас ищут.
— Ищут? — туповато переспросил Хият.
Отцовский дом превратился в корабль и весело куда-то плыл, качаясь на волнах. А погода хорошая, солнышко за окном, какая-то мелкая гадость летает. Мельтешит. Туда-сюда. Хорошо хоть на защиту дома не бросается.
Гадость?
— Вестник! — воскликнул Хият.
— А я тебе о чем?
Ловить птичку рядом с домом было бы той еще глупостью. Путем несложных экспериментов было выяснено, что посылающий их, в данном случае наверняка Марика, точно знает, где именно вестники настигают адресатов. А вот за маршрутом их полета уследить сложно, да и ненужно. Поэтому парни вышли через заднюю дверь, довольно шустро пробрались сквозь кустарник, а потом ломанулись через заборы и чужие сады как можно дальше. Вестник их догнал только через семь домов, когда беглецы остановились, осмотрелись и решили, что здесь будет безопасно выбираться на улицу.
Читать дальше