Пол Андерсон - Операция «Хаос». Операция «Луна»

— О, а Голливуд весь фальшивый настолько, что и насмешки не заслуживает, — сказал я.

Помочь этому я, однако, не мог. Эти деятели с Мэдисон-авеню, от них в конечном итоге одна головная боль.

Искусство (подлинное!) используется для того, чтобы как пузыри выскакивали самодовольные ничтожества. Или чтобы продавать вещи, главное достоинство которых в том, что они точно такие же, как и все остальные того же сорта.

«Общество защиты животных от жестокого обращения» борется против того, чтобы русалок дрессировали для создания волшебных фонтанов с помощью заклинаний. Как борется и против запихивания молодых саламандр в стеклянные трубки для освещения Бродвея Я же по-прежнему полагаю, что есть лучшее применение для популярных изданий, чем трубные вопли о духах «Маашер», которые на самом деле ни что иное, как приворотное зелье.

— Вы не понимаете, — сказала она. — Это часть нашей экономики. Часть всей нашей общественной жизни. Думаете наш средний отечественный чародей способен починить, ну, скажем, машину для поливки газонов? Нет, черт возьми! Он скорее всего выпустит на волю духов воды. И, если не будет противодействующих чар, затопит половину города. И тогда нам, ведьмам, приходится убеждать гидр, что они обязаны подчиниться нашему волхованию. Я ведь уже говорила вам, что когда имеешь дело с этими существами, эффект чисто психологический. Чтобы добиться этого, я ныряла к ним с аквалангом.

Я покосился на нее с большим уважением. С тех пор, как человечество осознало, насколько незначительно действие холодного оружия, и началось развитие магии, мир нуждается в отчаянно смелых людях. По-видимому, она относится именно к такой категории.

Абрамс притащил две тарелки с пищевыми пайками. Вид у него был тоскливый, и я бы охотно пригласил бы его присоединиться к нам. Но наше задание было секретным, а еще следовало обговорить детали.

Капитан Грейлок превратила кофе в мартини (недостаточно сухое), а годную лишь для собак и пехоты жратву в мясо, приготовленное почти хорошо. Но не следует ожидать от женщины слишком большой душевной тонкости, а еда была, если честно — лучшая, чем водилась у меня за весь месяц.

После коньяка она невольно расслабилась, и я понял, что ее отталкивающая холодность — просто защита от скользких типов, с которыми мне приходилось иметь дело. И мы выяснили, что зовут нас Стив и Вирджиния.

Но затем снаружи сумерки сменились тьмой, и нам нужно было идти…

Возможно, вы думаете, что это чистейшей воды безумие послать двух людей (из них одна женщина) в расположение вражеских войск для выполнения такой задачи, как эта. Должно казаться, что по меньшей мере нужно было выслать бригаду рейнджеров. но современная наука изменила войну в той же мере, как индустрию, медицину обычную жизнь, наконец. Данное нам задание было безрассудно-отчаянным в любом случае, и мы бы особо ничего не выиграли, будь нас намного больше.

Видите ли, хота практически каждый может научиться некоторым простейшим видам и приемам колдовства — таким, как искусство управлять метлой, химчисткой, токарным станком и так далее, лишь незначительное меньшинство представителей человечества можно считать подлинными знатоками. на это требуются годы и годы учения и практики. А помимо того, необходимы врожденные способности. Это вроде превращения человека в животное Если человек относится к тем немногим, у кого есть нужные хромосомы, превращение в присущего ему зверя осуществляется почти инстинктивно. В противном случае необходимо воздействие внешней силы.

Ученые поведали мне, что искусство заключает в себе понимание Вселенной, как набора канторовский бесконечностей.

Внутри каждого данного класса часть равна целому и так далее. Одна, хорошо подготовленная ведьма, сможет сделать все, что окажется необходимым. Большой отряд было бы просто-напросто легче засечь, а это значит — рисковать представляющими ценность кадрами. Так что, Ванбрух был прав, посылая нас лишь двоих.

Плохо, что иногда на собственной шкуре приходится удостовериться, насколько здравы принципы военных действий…

Мы с Вирджинией повернулись спинами друг к другу чтобы переодеться. Она облачилась в брюки и куртку, я — в эластичную вязанную одежду, годящуюся мне и в волчьей ипостаси. Мы надели шлемы, нацепили свое снаряжение и обернулись. Она прекрасно смотрелась даже в таком одеянии зеленом и мешковатом.

— Что ж, — сказал я тихо, — пойдем?