Виктор Ночкин - Оракул

— Да, да… — кивал герцог, следя за рукой наемника.

— А основная масса бежала правее, вон там. — Ренган указал. — Там их настигали и топтали, и потому на поле остались только убитые люди Денанта. Кто-то, конечно, уцелел, но вряд ли много. У Керестена только пехота понесла серьезные потери, а Денант нынче потерял свое войско… В холмах эритонцы постараются собраться… если, конечно, их король жив. Если нет, они скорее всего рассеются по округе. В любом случае победил Керестен и нам придется иметь дело с ним.

— Да, верно! — спохватился Фиеро. — Норган, Лутальс, соберите кавалерию и спускайтесь в долину. А мы идем следом с пехотой. И не спешите вступать в бой. Быть может, удастся склонить их к капитуляции.

— Прошу прощения, — снова заговорил Ренган, — имперская армия, конечно, понесла потери, но их еще достаточно много. Они не станут капитулировать, побоятся, что император покарает за сдачу.

— Да вон они! — воскликнул оруженосец герцога. — Вон! Выходят из холмов.

В самом деле, имперская армия возвращалась по собственным кровавым следам, чтобы сразиться с новым противником. И их было достаточно много. С холмов спустились лучники, на усеянное телами поле из лощин выступила конница. Позади на длинных наконечниках воздетых в небо пик играло солнце, за рыцарями шла пехота.

Наступал решительный момент. Имперцы, только что завершившие сражение, не горели желанием снова вступать в бой, Фиеро тоже хотел бы закончить дело миром и не ввязываться в драку с имперскими солдатами. В сущности, никаких прав на престол Рнентонны у герцога еще не было, Амелия и в глаза не видела самозваного жениха… Но отступать было поздно. Фиеро велел своим союзникам выстраиваться для сражения, а к маршалу Керестену отправить парламентера с ультиматумом — сложить оружие либо готовиться к бою. Один из рнентоннских дворян робко спросил, не предложить ли лучше Керестену просто покинуть страну. Ведь ясно же, что предложение о капитуляции позорно.

— Увы, нет, — с печальным вздохом ответил Фиеро. — Нам нужна победа и желательно — гибель Керестена. Он лучший полководец империи, и если мы не покончим с ним нынче на этом поле, нам придется иметь с ним дело будущей весной… Тогда он будет обозлен и войско его станет многочисленнее. Нет, пусть он выберет битву.

Разумеется, Керестен так и поступил, оруженосец возвратился с заносчивым ответом имперского маршала. Трубы подали сигнал к бою, и имперская кавалерия развернулась широким фронтом, готовясь к атаке. В армии союзников пехоты было явно недостаточно для отражения конной атаки, и Фиеро велел, в свою очередь, всадникам выступать и напасть на имперскую армию… Сверкающие наконечники пик непрерывно смещались позади порядков имперской конницы, пешие латники на той стороне поля совершали некие маневры, разглядеть которые невозможно было за спинами рыцарей. Пехота герцога, которой командовал победитель турнира в Бредигене, также развернула фронт, лучники изготовились к стрельбе, но Фиеро велел беречь стрелы. Обоз отстал, и запас у лучников был невелик.

Ренган спешился и поручил белого жеребца заботам Фомаса. Тот, всеми забытый, оставался позади строя, вместе с вьючными лошадьми. Пешком горец вернулся к герцогу и остановился чуть поодаль.

Наконец приготовления были окончены, на обеих сторонах поля протрубили трубы, и две лавины закованных в сталь всадников понеслись навстречу друг другу, сотрясая поле ударами копыт. Многие на скаку орали свои девизы, имперцы дружно рявкнули: «Слава императору!» — и два стальных потока столкнулись с оглушительным грохотом. Несколько десятков человек разом рухнули под копыта коней, высоко взлетели обломки сломанных копий…

Война — не турнир, здесь не действуют правила вежливости, так что кавалерия союзников воспользовалась тем, что многие имперцы уже успели сломать копья в утренней схватке. Ведомые гигантом Норганом, союзники довольно легко опрокинули кавалеристов Керестена и принялись теснить их по всему полю. Боевой клич и девизы дворян смолкли, звенела сталь, храпели разгоряченные кони, орали раненые…

У имперцев протрубили сигнал, и их кавалеристы повернули коней, торопясь оторваться от наседающих союзников. Удалось. Разбитая имперская конница проскочила в проходы, подготовленные пехотой, — и тут же отлично обученные пикинеры сомкнули строй и разом опустили копья. Около десятка всадников не сдержали коней и, налетев на непроницаемый частокол копейных жал, рухнули вместе с конями. Остальные крутились перед строем пехоты, не решаясь напасть — пики имперцев были намного длиннее их оружия. Фиеро махнул рукой и тронул коня. Следом за ним зашагали пехотинцы, конница союзников отступила от имперского строя. Теперь вперед выступили лучники, в небо взвились стрелы…