Алексей Герасимов: Корона от обороны

— Яволь, — ответил гренадер.

— Хортманн, пускай ваши левофланговые пушки отправляются с гренадерами: атаковать после залпа картечью — это всегда приятнее и веселее. Но, и впрямь, постарайтесь не шуметь.

— Мы их руками откатим, — усмехнулся фон Реутов. — Главное, чтоб бомбардиры свой огневой припас не забыли.

— Отлично, — кивнул фон Эльке. — Розен, вы тоже выдвигайтесь севернее вот по этому овражку. Если вестовой не сможет вас отыскать, то сами решайте по ситуации, идти в атаку или пошалить во вражеских тылах.

— Быть может, поставить вагенбург? — несмело предложил бригаденинтендант Зюсс.

— Он помешает прежде всего нам, — покачал головой Эрвин. — Выдайте солдатам побольше пуль и пороха, после чего отступайте к Фюртену. Если удача будет благоприятствовать неприятелю, постарайтесь, чтобы наши припасы Кабюшо не достались. Все, господа, если нет вопросов или предложений, приступаем. Времени почти не осталось.

— Но позвольте, а где же мне развернуть лазарет? — удивился доктор Кальмари, начальник фельдшерской службы бригады.

— А в лагере и разворачивайте, — ответил генерал. — Чего раненых далеко от поля боя таскать? Помрут еще, не дай Бог, по пути к эскулапам.

Каждое утро Мафальда фон Шиф начинала с мысленных проклятий в адрес своей госпожи, полгода назад посчитавшей, что ее первая камер-фрейлина достойна жить в отдельном роскошном будуаре. Насколько удобнее ей было ночевать в общих покоях, с другими фрейлинами и компаньонками гроссгерцогини! Все новости, все слухи и сплетни можно было узнать из первых рук, не прилагая для этого почти никаких усилий, запустить собственный новый слух тоже не представляло никакого труда — слушай, о чем болтают заскучавшие дамы, да время от времени вставляй нужную фразу! И все, назавтра весь замок говорит о том, о чем нужно, и никто не может вспомнить, кто же рассказал об этом первым. Впрочем, это не главное, с изучением сплетен и созданием новых Мафальда и теперь неплохо справляется, но вот одеваться каждое утро без посторонней помощи — это просто кошмар! В общей спальне фрейлины всегда помогали друг другу справиться с многочисленными застежками, крючками и шнурками, а вести с ними неравный бой в одиночку оказалось едва ли не самым сложным для Мафальды делом. Хорошо еще, что ее сиятельство герцогиня была большой любительницей подольше поваляться утром в постели, и у первой фрейлины оставалось достаточно времени на эту битву. Иначе ей пришлось бы вставать и вовсе в несусветную рань, чтобы успеть вовремя приступить к своим обязанностям.

С трудом разделавшись со всеми застежками и соорудив на голове обычную для будних дней прическу — чуть-чуть ниже и скромнее, чем у ее сиятельства — главная камер-фрейлина в последний раз посмотрела на свое отражение в зеркале и отправилась в покои герцогини. Та, как обычно, дожидалась любимую фрейлину, зевая среди белоснежных шелковых подушек.

— Доброе утро, Мафальда, милая! — поприветствовала она фрейлину ласковой улыбкой.

— Доброе утро, Эвелина, — ответила ей такой же улыбкой Мафальда. Герцогине нравилось вести себя со своей любимицей, как с подругой, и главная фрейлина всегда мастерски ей в этом подыгрывала.

— Кажется, день сегодня солнечный… — лениво потянувшись, начала свою обычную утреннюю болтовню герцогиня и кивнула на окно, занавешенное легкими светло-зелеными шторами, через которые пробивался золотистый свет.

— Да, небо чистое, так что погода будет отличной, — подтвердила Мафальда.

«Эвелина в хорошем настроении и прекрасно выспавшаяся, значит, у герцога по-прежнему нет времени ни на то, чтобы с ней ссориться, ни на супружеские обязанности, — рассуждала она в этот момент про себя. — Значит, скорее всего, его светлейшее сиятельство либо все еще беспокоится из-за боев на севере, либо узнал что-нибудь новое о ходе войны. Как бы выяснить, нет ли новых известий?»

— Как вы спали, Эвелина? — спросила она с самым заинтересованным видом.

— Ах, Мафальда, ужасно! — тут же запричитала герцогиня жалобным голосом, хотя ее свежий цветущий вид явно говорил об обратном. — Полночи промучилась — только засну, как все вокруг грохотать начинает, то лошади за окном ржут, то мимо двери слуги топают!..

«Неужели ночью прискакал гонец из действующей армии? — лицо Мафальды выразило искреннее сочувствие не выспавшейся подруге, а сердце в груди бешено заколотилось. — В любом случае, приехал кто-то важный, раз герцог поднял на ноги слуг! А комнату гостю, получается, предоставили в восточном крыле, туда как раз мимо этого будуара коридор ведет…»