Пол Томпсон - Судьба

Он привстал в стременах и метнул капли в скопление огоньков. Пять или шесть немедленно испарились. Остальные отреагировали странным образом. Вместо того, чтобы броситься в последнюю безрассудную атаку на своих мучителей, они еще теснее сбились в кучу и нырнули в землю. С громким треском, как от падения тяжелых камней, огоньки протиснулись в почву. Проделанное ими отверстие некоторое время светилось аурой, а затем все снова погрузилось в темноту.

Командир с заместителем обменялись удивленными взглядами. Они подъехали ближе, и заместитель спешился, чтобы обследовать отверстие. Метровой ширины, оно было пробурено строго вниз сквозь слои сине-зеленой почвы. Края были горячими и гладкими на ощупь, но из отверстия шел холодный спертый воздух. Очевидно, огоньки пробили один из множества туннелей.

Воин лег на землю у края отверстия и послал странное приветствие: «Есть здесь кто-нибудь?»

«Да! Продолжайте звать! Я иду!»

Эльф резко отпрянул и вскочил на ноги. Его командир велел ему продолжать кричать в отверстие, а затем подозвал остальной патруль. Они все столпились в роще белых камней, обнажив оружие. Неизвестный в туннеле приблизился к отверстию и издал возглас облегчения от того, что нашелся. Командир потребовал, чтобы тот назвал себя.

«Меня зовут Робин. Я кагонестийский охотник за головами. Несколько дней назад я повстречал вашего генерала Таранаса. Он может ручаться за меня».

Они вытащили его, и тот сердечно поблагодарил. Поведанная им история была странной — схваченный лично призраками долины, он был брошен, со всем оружием и снаряжением, вниз. Прямо перед тем, как Робин услышал зов воина, на него налетели спасавшиеся бегством шары.

«Я подумал, что обречен! Но они пролетели прямо сквозь меня, безвредно как солнечный свет», — закончил свой рассказ Робин.

Командир описал, как его патруль одолел охранные огоньки, и их отчаянный способ бегства.

Робин принял от всадников бурдюк с водой, но не их предложение ехать с ними. Смертоносные стычки не разубедили его продолжать изначальную миссию, схватить колдуна Фитеруса. Он водрузил на нос пару желтых очков.

«Передайте наилучшие пожелания генералу Таранасу», — сказал он и двинулся прочь.

Воины несколько секунд сидели, уставившись друг на друга. Если бы не отверстие в земле, все произошедшее могло показаться коллективной галлюцинацией. Один из воинов, солдат из западного Квалинести, слышал о Робине Неутомимом. Кагонестиец по происхождению, этот охотник за головами почти всю свою жизнь провел среди людей, что объясняло его чужеземный акцент и странную внешность. Говорили, что за всю карьеру он никогда не упускал свою добычу. Некоторых он не возвращал живыми, но не сбежал никто.

Командир развернул своего коня обратно в сторону лагеря. Несмотря на встречу с охотником за головами, настоящей историей ночи был успех освященной Са'идой воды. Нужно было рассказать генералу Хамарамису, как хорошо она сработала. Всадники последовали за своим предводителем прочь от рощи монолитов.

Вода имела тот же успех в лагере. Даже после того, как жидкость впиталась в землю, барьер сохранялся. Блуждающие огоньки приближались к лагерю, достигали нарисованной в почве линии, и останавливались. Они метались вверх-вниз, влево-вправо, но не могли продвинуться ни на дюйм. Все радовались, а дети принялись развлекаться. Стоя в безопасности внутри линии, они швыряли в блуждающие огоньки камни и комки грязи. Огоньки не были легкой мишенью, ловко уклоняясь от снарядов, но, когда удачливый ребенок попадал, блуждающие огоньки суматошно отлетали.

Хамарамиса привлекли громкие одобрительные крики детей. К их разочарованию, он велел прекратить развлечение. Никто не знал, как долго будет работать заклинание, строго сказал он, и не было смысла восстанавливать против себя огоньки. Однако, он не мог быть везде и сразу, и по всему лагерю продолжали дразнить и оскорблять блуждающие огоньки.

По мере наступления ночи, прибывало все больше и больше огоньков. К полуночи, уже сотни дрейфовали вокруг лагеря за пределами невидимого барьера. Прошел слух, и эльфы поднялись ото сна, чтобы наблюдать за этим зрелищем. Огоньки представляли все цвета радуги, от темно-фиолетового до бледно-зеленого и огненно-красного. Самыми распространенными были оттенки белого, тяготевшие к самым крупным из блуждающих огоньков. Огоньки отступили и плыли вдоль барьера, словно стайки ярких рыбешек. Иногда парочка разгонялась до слепой скорости и гонялась друг за другом в небе по все более и более тугой спирали. На вершине спирали парочка сталкивалась, и лишь один выживал. Другой исчезал.