Пол Томпсон: Судьба

Человек нахмурился. — «Хорошо известно, что люди из-за гор давно строили заговор против нашего августейшего хана. Ваше Величество несколько месяцев назад прислало моему повелителю доказательство этого».

Гилтас не имел вестей от Робина, преуспел он или потерпел неудачу в своем посольстве хану. Он был рад узнать, что охотник за головами доставил послание жрицы.

«Да», — милостиво сказал он. — « Много месяцев назад».

Хаккам навалился на луку седла, хмурясь на скрытую критику. — «Корни взяточничества и вероломства были глубоки. Верным вассалам хана потребовалось время, чтобы вывести всех на чистую воду».

Гилтас передал свои поздравления Сахим-Хану и его преданным защитникам. — «Это все?» — спросил он.

Сорок кхурских лордов заерзали в седлах. Очевидно, это было не все, что прибыл сказать Хаккам, но у него явно были сложности с подбором слов. Наконец, он сказал, — «На юге нашей страны разгорелось восстание. Племена сплотились вокруг своего вероломного лидера».

Многие из присутствовавших эльфов тотчас подумали о Портиосе. Но тот отправился в Квалинести. Он не должен был и близко быть рядом с Кхуром.

«Кто этот лидер?» — спросил Гилтас.

«Тот, кто был Шоббатом».

Несмотря на свое удивление, Гилтас аккуратно отметил эту фразу: не «Наследным Принцем Шоббатом», не «Его Высочеством», а просто «Шоббатом». Он выразил сожаление таким поворотом событий, сказав: «Семейные раны всегда самые глубокие».

Хаккам вытащил из латной рукавицы короткий скрученный свиток. Таранас подъехал вперед, чтобы передать его Гилтасу.

«Мой повелитель, могущественный Сахим-Хан, предлагает союз. В этом документе его условия. Если Великий Беседующий сочтет нужным прочесть…»

«Сочту». — Гилтас сунул свиток за пояс. — «Когда сделаю это, я дам вам свой ответ».

Он отвернулся. Носильщики навеса развернулись кругом. Хамарамис с воинами развернули коней, и вся свита отбыла путем, которым пришла. Кхурцев оставили разозленными. Все, что мог сделать Хаккам, это отвести свою делегацию обратно за незаконченные стены, где они разобьют лагерь и будут ждать ответа Беседующего.

Гилтас в одиночестве вернулся в свою палатку — не большое открытое строение, в котором он решал повседневные государственные дела, а меньшее жилище, служившее его личными покоями, пока, когда-нибудь, не достроят новый дворец. По собственному декрету Гилтаса, фокус строительства в Инас-Вакенти вместо дворца был на более скромных строениях. Для него было гораздо важнее, чтобы у его народа была прочная крыша над головой. Когда с этим закончат, тогда возобновят работу над королевской резиденцией Беседующего.

Внутри он обнаружил откинувшуюся в складном кресле Кериан. Ее лицо обрело румянец, а волосы достаточно отросли, чтобы задевать плечи. Ее беременность была хорошо заметна, и она не побеспокоилась попытаться встать, когда он вошел.

Беременность продвигалась намного быстрее обычного. Трусанар считал, что Великая Перемена каким-то образом ускорила процесс. Все эльфийки в Инас-Вакенти, бывшие беременными, продвинулись в процессе намного дальше, чем обычно. Странно, но популярным мнением было, что души потерянных из-за блуждающих огоньков воинов возвращались в тела новорожденных. Кериан открыто насмехалась над такими идеями, но не Гилтас. Его собственные потери были достаточно серьезными, чтобы он никогда не отказывал в утешении другим. Он знал, что до конца своих дней будет горевать о смерти матери и Планчета.

«Как там старина Хаккам?» — спросила она, неловко ерзая в кресле.

«Пиратствует, как обычно».

Гилтас подошел к маленькому буфету и налил им обоим немного фруктового сока. Протянув ей чашку, он вытащил свиток из-за пояса. — «Он дал мне это. Сахим хочет альянса. Восстание Шоббата продвигается успешно».

«Что собираешься делать?»

Он сел лицом к Кериан и положил руку ей на живот. — «Поговорить со своим сыном».

«Мы не знаем, что это будет мальчик».

«Трусанар так сказал». — Гилтас закрыл глаза. — Привет, сын. Как ты сегодня? Если в порядке, дай нам знак.

Общался или нет Гилтас с их ребенком, малыш довольно энергично пнул мать. Открывая глаза, Гилтас широко улыбался. Кериан отпихнула его руку, но скупая улыбка коснулась ее лица.

«Прекрати учить ее дурным привычкам». — Снова становясь серьезной, она добавила. — «Ты помнишь о нашей сделке?»

Он вздохнул. — «Ты все еще собираешься заставить меня придерживаться ее?»