Милена Завойчинская - Приморская академия, или Ты просто пока не привык

Только вот я не поняла, а где жених-то?

Мое лицо закрывала плотная вуаль фаты, поэтому я могла позволить себе блуждать взглядом по храму и рассматривать всё, меня интересующее.

И?

Перед статуей богини ждет главная жрица храма. Марта и Инесса слева. Справа — Марко, Силино, Керро, Эдир, Зумий. Вся наша компания в сборе, даже Белобрысый и такой любимый… Там же топчутся остальные жрицы в церемонных праздничных хламидах.

А жених-то куда запропастился?! Только не говорите мне, что герцог Тесоро еще не приехал или, того хуже, передумал и сбежал. Это же позор, хотя и благоприятный для меня. Мне тогда не придется становиться герцогиней, я потихонечку выйду замуж за Марко, и мы будем счастливы.

Его величество подвел меня к главной жрице и отошел.

Стою. Смотрю на жрицу. Жрица — на меня. И все присутствующие в храме таращатся на невесту. Я этого не вижу, но чувствую спиной. И друзья и родственники тоже любуются мною с обеих сторон.

Ну и?

Жениха нет, есть только я, такая нарядная. Чего делать-то будем?

Нет, вслух я этого не спросила, не положено. Но, вероятно, даже под вуалью служительница храма рассмотрела мой многозначительный взгляд и выражение лица.

— Фата… — одними губами произнесла она.

Ага. Нужно убрать фату с лица? Да пожалуйста! Пусть все узрят мою красу и великолепие. Подняла я двумя руками с лица вуаль, откинула и снова стою, смотрю на жрицу. Ну и думаю всякое разное, само собой разумеется.

Богинечка, миленькая, хорошенькая, ну пусть герцог Тесоро передумает, а? А я тогда выйду замуж вон за того блондинистого, что справа от меня. Ну посмотри, какой он хорошенький, синеглазенький, и весь такой мой любимый. Я его собственноручно похитила, заботилась о нем, сделала из него студента Приморской академии магии. Без меня он бы точно не смог поступить. Ведь буквально всё самой пришлось делать! И похищать, и приручать, и в студенты зачислять. А уж сколько сил я потратила, чтобы он выглядел прилично. Такой взрослый, а никак не научится правильно завязывать шейный платок.

А как я его развлекала, чтобы ему скучно не было! Да ведь без меня он совсем пропадет. Я ведь самое лучшее для него. А так я стала бы его женой, мы бы съездили к его опекуну. Уж я бы показала тому старому хрыну, как обижать моего любимого мужа. Он не только вернул бы Марко всё-всё-всё, но еще и приплатил бы, лишь бы от меня избавиться.

Богинечка, ну давай всё быстренько переиграем, а? Пусть герцог Тесоро передумает на мне жениться. Скажет: «Не нужна мне эта рыжая и конопатая. Нестабильная она какая-то, вспыльчивая, и вообще мне не нравится. Ну ее к хрынам! Пусть идет замуж за кого хочет…»

— Руку дай, — прошептал мне справа Марко.

Я скосила на него глаза и выразительно подняла брови.

Нет, я, конечно, именно об этом и мечтаю. Но я-то богиню прошу всё переиграть, а не Марко. Его величество точно не одобрит наше своеволие. Будем вместе на плахе стоять, один палач нам головы отрубит, если сейчас вдруг взбрыкнем и начнем нагло жениться прямо на глазах короля. Ну или в соседних камерах окажемся, если нас казнят не сразу. Станем перестукиваться через стенку и песни петь на все казематы.

— Руку дай и возьми, — прошипел тем временем Белобрысый и протянул мне букетик. Свадебный. Красивый. Из нежных молочно-белых гортензий.

Ладно, цветы возьму. Только всё равно ничего не понимаю. Где герцог Тесоро?!

— С шипами и колючками я тебе больше цветы дарить не буду, — на грани слышимости прошептал он.

У меня невольно дрогнули губы в улыбке. Даже свадьба стала вдруг не такой отвратительной.

И тут заговорила жрица. Причем не абы что начала произносить, а ритуальные слова. Те самые, которые перед ликом богини соединяют жениха и невесту и превращают их в мужа и жену.

Но…

ГДЕ ЭТОТ ХРЫНОВ ГЕРЦОГ?!

— Берешь ли ты, Джанмарко Тесоро, эту женщину, Элиссу Эфрейн, в жены?

Че-го?!

Джанмарко Тесоро? Мой Марко на самом-то деле Джанмарко? Серьезно? У него такое дурацкое имя? Да он еще и Тесоро?!

То есть он… Джанмарко Тесоро. Хрынов герцог Тесоро?!

И я узнаю об этом сейчас, а не пару часов назад, когда мы целовались?!

Кажется, сейчас случится что-то непоправимое. Вот прямо чувствую. Ощущаю. Всей душой это понимаю. Потому что я пылаю от негодования. Ой, пыла-а-аю! Совсем. Просто-таки горю…

— Рыжая, ты горишь, — не поворачивая ко мне головы, сообщил жених.

Жрица ничего не сказала, только отодвинулась ближе к статуе, но я видела свое отражение в ее глазах. Ну да, горю.