Дмитрий Суслин - Хоббит и кольцо всевластья (первый поход)

– Да ты вроде как не велел.

Гэндальф положил хоббиту руку на плечо и несколько раз его потряс.

– Бильбо, – тихим и ласковым голосом позвал он. – Бильбо, малыш! Пора вставать. Ну сколько можно спать? Завтрак давно на столе.

Гномы прыснули, но Гэндальф так на них зыркнул, что они тут же снова стали серьезными.

Ресницы Бильбо вздрогнули, и он открыл глаза. Маг увидел в них испуг и поспешил успокоить друга:

– Это я Гэндальф, твой друг. А это гномы. Братья Балин и Двалин. Надеюсь, ты нас не забыл?

– Привет, Бильбо! – хором отозвались гномы и сняли колпаки. – Всегда к твоим услугам!

Бильбо облегченно вздохнул и улыбнулся:

– Ах, это вы? Какое счастье! А то мне все кажется, что я опять брожу в потемках.

Лицо Гэндальфа и без того мрачное, стало еще более мрачным.

– Вот что, братцы, – обратился он к гномам, – сходите-ка подышать свежим воздухом. Мне тут надо перекинуться парой словечков с глазу на глаз с нашим почтеннейшим господином Бэггинсом.

И хотя такое обращение, конечно же, не пришлось гномам по вкусу, их уважение к Гэндальфу было слишком велико, чтобы припираться с ним, и они послушно покинули каюту. Гэндальф закрыл за ними дверь, прислушался, не остались ли они подслушивать, и нет ли за ней еще кого, и снова вернулся к хоббиту.

– А ведь ты мне еще не рассказывал, что там с тобой произошло, после того, как тебя утащили черланы. Не пришла ли пора?

Бильбо устало отвернулся.

– А чего там рассказывать? И рассказывать нечего, – пробормотал он и притворно широко зевнул.

Гэндальф повернул Бильбо обратно к себе и заглянул ему в глаза:

– Ты опять надевал его? – шепотом спросил он. – Говори!

Бильбо некоторое время молчал, затем сделал недоуменное лицо.

– Про что ты спрашиваешь? Что я надевал? А разве я что-то должен был надеть?

– Я спрашиваю про Кольцо, – твердым не знающим сомнений голосом произнес Гэндальф. – Ты надевал его?

Бильбо задумался. Он явно силился что-то вспомнить, наконец, печально вздохнул:

– Не помню, Гэндальф, вот честное слово не помню. Все в голове крутится, как в тумане. Я даже не могу тебе точно сказать, надевал я его или нет. А вот эта ужасная королева Берутиэль, с ее проклятыми кошками, хотела его надеть. Да-да! И даже очень хотела. Она пыталась выманить его у меня!

Бильбо внезапно сильно разволновался. Волнение появилось и на лице Гэндальфа.

– Ну-ка, ну-ка, – оживился он. – Это уже кое-что. Давай рассказывай поподробнее!

– А чего тут рассказывать? Конечно она была красивая, до того, как стала пострашней смерти. Ну да, очень красивая. И просит: покажи, да покажи! Ну я ей и показал. Отчего же не показать? А она и говорит: давай меняться, я тебе чашу, ты мне кольцо. Ишь чего удумала? Нужна мне ее чаша! Ну да и я не лыком шит. Показал ей кукиш. А она все равно просит, да еще и обнимается при этом, и, как бы это сказать поделикатнее, целуется, стерва.

– Целуется? – воскликнул Гэндальф. – Она целовала тебя?

– Ну да, – смутился Бильбо, – целовала. И поцелуи у нее такие были сладкие. Так весь и обмякаешь, словно тесто. Ни рук, ни ног под собой не чувствуешь. Просто не верится, что потом все так страшно закончилось. Ой, что-то мне не по себе. Почему-то голова закружилась. Неужели это морская болезнь? Пожалуй мне стоит опять прилечь.

– Что ж, отдыхай, – пробормотал в задумчивости Гэндальф. – Отдыхай.

Бильбо так и повалился обратно в свою висячую матросскую койку. Закрыл глаза и тут же засопел, сладко причмокивая губами. Гэндальф посидел немного рядом, вслушиваясь в дыхание и невнятное бормотание спящего хоббита, потом вышел из каюты. Перед ним тут же оказались Балин и Двалин.

– Что опять спит? – с тревогой спросили они.

Гэндальф кивнул, и не сказав ни слова, проследовал на нос корабля. Там он и оставался до вечера, пристально вглядываясь в морскую даль. Недвижимый, как статуя и суровый и неприступный, как крепость. Никто не решался подойти к нему. Даже Торонгил. Затем, к вечеру, он опять спустился в каюту, где все еще глубоким сном спал Бильбо.

– Что с ним? – спросили мага стоящие около хоббита гномы. В их лицах Гэндальф увидел искреннее беспокойство за товарища. – Чего это он такой?

– Какой? – спросил Гэндальф.

– Сонный, вот какой! – воскликнул Балин. – Долго он будет вот так спать? Это же не нормально!

Гэндальф пожал плечами и проворчал:

– Чего же тут ненормального? Спящий хоббит.

– Нет, Гэндальф, ты чего-то недоговариваешь, – продолжал приставать Балин. – Я ведь по глазам твоим вижу, что с Бильбо беда приключилась. Что же ты от нас скрываешь? Разве мы враги ему?