Дмитрий Суслин - Хоббит и кольцо всевластья (первый поход)

Гэндальф опустился на колени и приник ухом к его груди.

– Жив? – посыпались на него со всех сторон вопросы.

Гэндальф улыбнулся:

– Жив. Быстрее поднимите его и отнесите на корабль.

Он взял в руки кубок и показал гондорцам, те не смогли сдержать крики радости и восторга:

– Чаша Анариона! Она из белого древа! Это она! Мы добыли то, за чем пришли!

– Да это она, – сказал Гэндальф. – Вы идите, не теряйте времени. Скоро здесь будет хозяйничать море.

– А ты? – спросил мага Торонгил.

– Мне тут надо осмотреться и поискать кое-что. К тому же надо убедиться, что мы не ошиблись. А для этого я должен остаться в одиночестве. Не волнуйтесь за меня.

Когда бесчувственного хоббита вынесли из развалин и понесли наверх из котловины к шлюпкам, и Гэндальф остался один, он взял в руки Чашу Анариона и несколько минут молча смотрел на нее.

– Вот то, что я так долго искал, – пробормотал маг, поглаживая рукой совершенно гладкие грани чаши. – В этот раз я не мог ошибиться. Вот и руны, выбитые на серебре. Что тут написано? Арвен, маэнас палантир! Да, так оно и есть.

Он бережно и осторожно ощупал чеканную серебряную крышку, которая накрывала чашу, затем аккуратно поддев ее ногтем, открыл и заглянул внутрь. И тут же взгляд его просветлел, потому что Гэндальф увидел на дне чаши круглую и очень крупную жемчужину, переливающуюся мягким голубым светом. Маг наклонил чашу, и жемчужина выкатилась ему на ладонь.

– Ануминас! – восторженно прошептал Гэндальф. – Арвен, маэнас палантир!

В ответ на его слова палантир Ануминас, ибо это был он, вспыхнул, замерцал и мягко поднялся в воздух, затем остановился на уровне глаз Гэндальфа. Волшебник приблизился к камню и заглянул в него. И тут его постигло разочарование. Он ничего не увидел, кроме голубых огней. Палантир ничего не говорил и ничего не показывал.

– В глубинах вод, где тишина, – пробормотал маг, – спит тайна, надежно укрыта она. Ты не можешь показывать со дна океана?

Ануминас вспыхнул белым светом.

– Что ж, тогда давай поднимемся на корабль и там я поднимусь на самую высокую мачту. Оттуда ты все увидишь!

И Гэндальф, спрятав палантир в рукав, побежал вслед за товарищами. Когда он бежал мимо останков корабля королевы Берутиэль, то почувствовал под ногами воду.

– Как я и предполагал, королева утратила силу над своим логовом, и теперь море забирает то, что принадлежит ему по праву, – сказал себе Гэндальф. – Удивляться тут нечему. Лучше прибавим шагу.

Когда он покинул сырое ущелье, то вода достигала ему чуть ли не пояса, а когда добрался до ожидавшей его шлюпки, бурлящие волны уже пенились у его груди, и маг еле стоял на ногах. Увидев его, Торонгил и еще один гондорский воин бросились в воду, чтобы помочь ему.

– Не стоит, друзья мои, право! – укорил их маг. – Я не столь немощен, как кажусь.

– А скалистого забора уже нет, – тут же сообщили ему гномы. – Слышишь, Гэндальф? А Бильбо уже на «Хеллуине». Мы отправили его на корабль в первой шлюпке с Феномиром.

Вскоре и вторая шлюпка достигла корабля, и все, кто в ней был, также поднялись на борт. Якорь уже был поднят. Капитан Гайма скомандовал поднять паруса и дал команду полный вперед. «Хеллуин» взял обратный курс и направился на восток.

– Как там поживает наш хоббит? Уже пришел в себя? – спросил Феномира Гэндальф.

– Нет, он спит глубоким сном, мы даже не стали его будить и отнесли в каюту.

– Пусть отдыхает! – одобрил Гэндальф, поднимаясь по веревочному трапу на корабль. – Он это заслужил.

– Смотрите, Зачарованные острова уходят под воду! – закричал вдруг с кормы Балин.

Все глянули за корму, в сторону, откуда только что возвратились и увидели, как медленно, один за другим, в морскую пучину погружаются пять островов, которые молва прозвала Зачарованными. Туман бесследно пропал, и на западе сверкало оранжевыми лучами вечернее солнце. Так что все теперь было очень хорошо видно. Это было печальное зрелище: острова уходили под воду, а над ними с жалобными криками носились стаи черланов. Им уже было не до людей.

– А где Чаша? – спросил мага Торонгил, и в голосе у него было слышно крайнее волнение. – Она была у тебя!

– Она у меня и сейчас. Неужели ты думал, что я смогу потерять то, за чем мы отправились в столь тяжелый и опасный путь? Вот она. И я поручаю тебе, Эстель, доставить ее в Минас Тирит. Сам я, скорее всего, отправлюсь в другую сторону.

И Гэндальф протянул Торонгилу Белую Чашу. О палантире он не обмолвился ни словом. Зато на рассвете следующего дня, когда все еще спали, кроме Гаймы и вахтенных матросов, он вышел из каюты и стал взбираться на топ мачту. Со стороны это смотрелось очень необычно – белобородый и седовласый старец, по мальчишечьи ловко перебирая ногами, взбирается на самый верх к корзине.