Дмитрий Суслин - Хоббит и кольцо всевластья (первый поход)

«Моему любимому дядюшке Бильбо Бэггинсу от Фродо»

– Фродо? – спросил Гэндальф. – Кто такой Фродо?

– Это мой племенник, – ответил Бильбо, и лицо его сразу как-то просветлело. – Тоже Бэггинс. Сын моего троюродного брата с отцовской стороны и двоюродной сестры с материнской. Можно сказать, родственник вдвойне. Очень славный мальчонка. Если бы у меня был сын, я бы хотел, чтобы он был похож на Фродо. Знаешь, а у него день рождения тоже двадцать первого сентября, как и у меня! Не правда ли, удивительно? Больше всего на свете он любит слушать истории о моих приключениях. И ты знаешь, Гэндальф, парнишке всего восемь лет, а он уже мечтает о приключениях. Вот глупыш! Знал бы он, что это такое – приключения!

Бильбо рассмеялся, но в смехе его можно было уловить грустные нотки. Гэндальф стал глубоко задумчив.

– Фродо, – тихо повторил он, не сводя глаз с простеньких детских рисунков, на которых были изображены гномы, эльфы, драконы, пауки, гоблины и волки, гигантские орлы и даже он сам Гэндальф с посохом в одной руке и мечом в другой, – Фродо Бэггинс. Надо будет запомнить это имя. Сдается мне, что нам еще доведется услышать его.

– Что ты там говоришь? – с беспокойством спросил Бильбо.

– Я говорю, хорошие рисунки у этого мальчика. В них есть характер. Бьюсь об заклад, что он похож на тебя.

– Это уж точно! – покачал головой Бильбо. Он подошел к Гэндальфу и тоже посмотрел на рисунки. – Характер у него туковский. Но я все же надеюсь, что на его долю не достанется того, что выпало мне.

Гэндальф внимательно посмотрел на Бильбо, потом опять на рисунки Фродо, покачал головой, но ничего не сказал. А Бильбо уже покидал кабинет, и его немного смешная из-за ночной рубашки фигура, освещаемая единственной свечой, маячила в дверях. Маг вздохнул, еще раз взглянул на рисунки малолетнего племянника Бильбо и пошел за ним.

За круглым окном Бильбова кабинета, прикрытым плюшевыми шторами, уже начало светать. Нарождался новый день.

Прошло еще двадцать четыре года. В Хоббитании уже перевалил за половину одна тысяча четыреста первый год, и Бильбо Бэггинс засобирался отметить свой сто одиннадцатый день рождения. В остальном же Средиземье это был три тысячи первый год Третьей эпохи, и в отличии от спокойной, мирной и безмятежной Хоббитании в королевствах людей и эльфов стало неспокойно, если не сказать тревожно. Даже лето было жаркое, засушливое и какое-то уж очень душное. Казалось, что оно никогда не кончится. А в начале сентября к Элронду в Ривендейл прибыли с разных сторон двое: маг Гэндальф Серый и Дунадан Следопыт, которого в Гондоре и в Ристании когда-то знали, как Торонгила. Властитель эльфов принял их в самом просторном и светлом зале, с большими окнами, в которых не было стекол, и воздух был свеж и весь пронизан солнечными лучами.

– Тьма сгущается на востоке. – Таковы были первые слова, сказанные Гэндальфом. – И Огненная гора уже трижды извергала пламя, а черный дым из ее чрева уже вовсю расползается по горизонту.

– Нашим воинам, стерегущим границы, с каждым годом становится все труднее отлавливать группы орков-разведчиков, – добавил Дунадан. – Они множатся, как крысы. Боюсь, что вслед за разведкой появятся и передовые отряды Врага.

Затем Дунадан подошел к Гэндальфу:

– Мои люди видели, как в сторону Мордора через Мертвые Топи пробиралось странное существо. Судя по описанию, оно явно напоминает мне то, о котором ты мне как-то рассказывал. К сожалению, эта тварь оказалась невероятно скользкой и верткой, и нам не удалось поймать ее.

Гэндальф вздрогнул:

– Горлум! Так он жив? Да еще и ушел в Мордор? Какое несчастье, что ты отпустил его, Дунадан! Теперь Враг может выпытать у него про…

Маг не договорил. Он сразу согнулся и весь как-то постарел. Расстроенный Дунадан вышел из зала, в котором шел разговор. С магом остался только Элронд. А еще в солнечных лучах смутно можно было разглядеть прозрачный едва видимый женский силуэт – прекрасный и таинственный. До пола стелились и растворялись в солнечном свете пышные золотые волосы, в которых переливались разноцветные звезды. Но ярче всего сверкала синяя звезда на пальце ее правой руки.

– Прекрасная владычица эльфов Галадриэль с нами, – сказал Элронд. – Преодолев волшебным зеркалом пространство, она шлет нам утешение и свет эльфийского кольца Нэньи.

Он приблизился к Гэндальфу, положил ему на плечо руку, на одном из пальцев у него тоже сверкнуло белоснежным сапфиром Вилья, и тихо спросил: