Дмитрий Суслин - Хоббит и Гэндальф (глаз дракона)

со светлой душой. Именно они приняли палантир\' Неба и спрятали в нем сердце своего рода. А уж потом…

– Вот уж в это мне с трудом верится! – стал спорить Бильбо. – Как вспомню Смога, так прямо коленки трястись начинают. Вот уж у кого была светлая душа. Да! Как огонь, от которого камни плавились.

Тут пришла очередь рассердиться Гэндальфу.

– Ты что же это, мне не веришь? \' – Вот нисколечко. Прошу покорно меня простить.

– Хорошо, я тебе сейчас докажу, как ты ошибаешься.

И маг полез в свой мешок.

– Что ты делаешь? – взвизгнул Бильбо. Он так и подпрыгнул на месте.

– Да вот хочу доказать одному упрямому хоббиту, что Око Дракона может не только обращать в камень живое.

– Оно же нас погубит!

– Не волнуйся, – сказал Гэндальф и вытащил Око из мешка, – в моих руках оно слушает только меня, а я ему приказываю не трогать моих друзей.

Око послушно сверкнуло оранжевым светом и спрятало свой смертельный взгляд.

– А теперь приказывай ты, – велел Гэндальф хоббиту.

– Что я должен сделать?

– Скажи, что ты хочешь, и Око выполнит любое твое желание.

– Любое? – с сомнением в голосе воскликнул Бильбо. – Тогда пусть сейчас же мы окажемся в моей норке Под Холмом в Хоббитауне!

Гэндальф, держа Око Дракона перед собой, сказал:

– Положи на него руку! И руку Зелендила тоже.

– Руку на эту штуковину, которая у меня на глазах расправилась с Радринором? Ни за что!

Я боюсь!

– Ничего с тобой не будет, – сказал Гэндальф и сам положил руку Зелендила на Око. – Теперь ты. Или мы отправимся в Хоббитаун без тебя,

– Без меня? – пролепетал Бильбо. Он и боялся и волновался одновременно. – Хорошо, я попробую.

И хоббит положил свою дрожащую руку поверх руки Зелендила.

И вдруг черные мрачные стены подземелья, которые окружали их со всех сторон, стали светлеть.

Светлеть и окрашиваться в разные краски, которые сначала переливались веселыми цветными пятнами, а потом эти пятна стали превращаться в рисунок, клеточку с тюльпанчиками. И тут Бильбо разинул от удивления рот, потому что узнал розовые обои, которыми у него была оклеена столовая. А потом он увидел свой любимый овальный стол, покрытый белоснежной скатертью с голубенькой бахромой по краям и с золотыми шелковыми кисточками на углах и мягкие стулья с высокими спинками, расставленные вокруг стола.

Но самое удивительное – стол был накрыт к ужину. Да-да! Он был уставлен тарелочками, вазочками, чашками, блюдцами, бокалами, и все это было полным-полно яств, так любимых почтенным мистером Бэггинсом. И, конечно в центре стола прямо под круглым зеленым абажуром, свисавшим с потолка, стоял Мунни-пудинг.

– Дом! – воскликнул Бильбо. – Да ведь это же мой дом. Мой милый дом! Неужели это правда?

– Если ты не веришь своим глазам, – отозвался Гэндальф, – то проверь это на своих более надежных чувствах. Сядь за стол и поешь.

И, не говоря больше ни слова, Гэндальф первым сел за стол, повязал на шею салфетку и положил в свою тарелку жирный кусок окорока.

Бильбо почувствовал, что просто умирает от голода, и бросился в кресло, затем налетел на еду, как коршун на добычу.

Даже Зелендил, хоть и был безумен, уловил носом запах еды, увидел ее и тоже догадался сделать те же действия, что и его полные разума друзья. Вскоре все трое сидели и молча ели.

– Мой любимый пудинг! – сказал, наконец, Бильбо, когда основательно набил свой желудок мясными и овощными блюдами.

– Да, пудинг что надо, – раздался за его спиной знакомый и в то же время какой-то совсем незнакомый голос.

Бильбо обернулся и чуть не упал со стула, потому что увидел самого себя, сидящего в кресле-качалке у стены и курящего трубку.

– Кто это?! – воскликнул он.

– Твой двойник. Неужели ты забыл? – ответил волшебник. – Разве он не хорош? – Ах да, действительно. Но какой он толстый!

Гэндальф засмеялся:

– Раздобрел от спокойной жизни.

– А ты уверен, что никто не заметил, что этот я вовсе не я?

– Будь спокоен.

Наконец друзья наелись и вытерли жирные губы и пальцы салфетками. В руке у Бильбо появилась большая пивная кружка, полная янтарного прохладного пива с кудрявой шапкой пены, которую он с наслаждением сдул, наблюдая, как медленно она стекает по стеклянным стенкам.

– Дом, милый дом! – выдохнул он счастливым голосом и сделал хороший глоток. – Какое блаженство оказаться здесь! Ты просто не представляешь. И неужели это все благодаря драконьему глазу? Неужели все закончилось? Я просто не верю! Вот честное слово, не верю, и все.