Анна Абрамова - Я твоя проблема (СИ)

- А у тебя как, Тим?

- Так же.

- Тим, не сдавайся, держись!

- Спасибо, мне хотелось это услышать, Вик! До встречи!

- Давай, не буйствуй там!

Он знал о моей кровожадности, знал и не осуждал, единственный, кто не осуждал меня. Даже собственная мать пыталась лечить, читая нотации и вспоминая принципы морали. Даже отец, чья жестокость передалась мне, просил ради матери угомониться. С Яром я не общался вообще, зная, что он может мне сказать. Да, Ди бы не понравилось мое поведение. Ей всегда было жалко всяких там монстров, а мне не жалко, МНЕ не жалко. Ди, где же ты Ди?

Я выучил весь режим дня своего сына, я знал, когда он ложиться спать, знал, когда ест, знал, когда гуляет. Я знал, что ему приносит радость и что огорчает. Иногда, я чувствовал в его жизни присутствие мужчины, Рэя, но это не трогало моего малыша. Только он и мать. Его любовь к Ди была безгранична, и я подпитывал ее, желая думать, что через сына, Ди чувствует и мою любовь тоже.

Я редко спал, охраняя сон своего малыша, чутко реагируя на его движения, убаюкивал, давая поспать Ди. Сон мне теперь был не нужен. Ночь тянулась вечность.

Утром решил наконец-то заняться вопросом этого сбежавшего со всей армией генерала. Как на него можно выйти? При дворце говорили, что он был помешан на своей жене. Вот я и дал задание своим воинам найти ее и привести ко мне, может это поможет ему найтись!

Развалился на троне, ожидая жену генерала, от скуки напялил корону, снял, разглядывая камни, интересно, что ж за жена такая, на которой сам демон помешался. Темным полюбить, ой, как трудно. Недоступно нам это чувство, непостижимо.

Увидел ввалившихся воинов, чуть с трона не упал. Затаскивали они в зал фурию огненную, старую знакомую, еле смогли скрутить ей руки. Вот это вид! Все так же затянута в кожу, не переодевалась что ли со вчера, так и заснула,красные волосы растрепаны, опухшие от слез глаза огнём горят, а мои-то от нее на расстоянии стараются держаться. Вот необъезженная кобыла, прям так и хочется укротить!

Поставили ее передо мной на колени, держат в четыре руки, дернулась, взглянула с такой ненавистью, что жарко стало!

- Прикажи своим, чтобы принесли сюда моего ребенка. Он там один!

А, так вот из-за чего вся война, женщины становятся такими дурами, когда речь заходит об их детях. Вдруг что-то кольнула в душе. Я ощутил страх своего сына. Он явно проснулся, но Ди нигде не было, ни я, ни он не ощущали ее. Страх одиночества заполнил моего сына, заставляя открыть свой красный ротик. Паника охватила его. Черт! Где ты Ди? Разве можно бросать своего ребенка? Куда свалила? Беспокойство охватило меня всего. Я вскочил, откидывая корону в сторону, она покатилась с громким звоном, заставляя меня снова обратить внимание на распластанную женщину.

- Принесите ей сына, придурки! Можно было догадаться?

Один из воинов выбежал из дворца чтобы через десять минут вернуться. Все это время я успокаивал своего сына, не обращая внимание на вампирессу, которая тихо встала, ожидая своей участи.

Ребенка ей сунули в руки, и вдруг я ощутил, как Сет успокоился, приникая к теплой груди. Ну Ди, заставила ты меня поволноваться! В ванне что ли застряла?

Я перевел взгляд на Киру. Она ласково баюкала ребенка, не обращая внимание на окружение. Мне стало интересно, на кого же он похож, подошел, вглядываясь в младенца.

- Странный малыш, у тебя в роду что были светлые? - и я дотронулся до светлых волосиков малыша, тот сразу же перевёл взгляд черных глаз на меня и улыбнулся своим беззубым ртом.

Кира подняла на меня абсолютно счастливые глаза.

- Ты видел, он улыбнулся, - взволнованно прошептала она, - он в первый раз улыбнулся, я так ждала этого!

Нет! Она точно ненормальная! Стоит в стане врагов и радуется улыбке своего ребенка. Захотелось почувствовать, какого это держать ребенка на руках, и я попросил, получилось как-то робко, почти просительно.

- Можно мне подержать? Где-то мой сын, такой ж… - я сглотнул, представляя себе Сета.

Она вгляделась внимательно в мое лицо, руки ее сжались, прижимая к себе ребенка. И чем крепче она прижимала его к себе, тем сильнее мне хотелось его подержать, просто подержать, черт возьми, не съем я его! Через силу протянула, руки наши соприкоснулись, она не спускала глаз с младенца, казалось, стоило ему нахмуриться или заорать, как ее руки выхватили бы у меня хрупкий сверток. Но мальчишка молчал, доверчиво протягивая ко мне пухлые ручки, трогая за нос, вцепляясь цепкими ручонками за палец, затянутый в черную кожу.