Аллан Коул - Возвращение воина

Мои эмоции выплеснулись в пустоту. Богиня исчезла.

Применив ряд заклинаний, я пополнила запасы и загрузила трюмы корабля. Мой корабль был небольшим и быстроходным, с одной мачтой и легким управлением. Паруса, как и корпус корабля, были серебряными. Я назвала корабль ласковым именем «Сияние».

Я старательно собрала оружие, завернула его в промасленную материю, произнесла заклинания, защищающие от ржавчины, положила в сундук и заперла его на ключ.

Закончив подготовку к отплытию, я подошла к могиле. Она была прозрачна, как голубое стекло. Салимар казалась маленькой на огромном ложе, которое еще недавно мы делили. Ее золотисто-каштановые волосы разметались на подушке, и, когда мои пальцы коснулись их, я испытала ощущение, похожее на боль. Наши руки соединились, и мы снова погрузились в мир грез и сновидений, без счета времени… Но хмурая тень пробежала по прекрасному лицу Салимар, и я поцеловала морщинки, чтобы разгладить их.

Салимар произнесла мое имя и потянулась ко мне.

Но я не могла больше оставаться.

Я прошептала обещание, но не была уверена, что выполню его. После этого я снова поцеловала Салимар, закрыла резную ледяную крышку, чтобы предохранить ее от возможных неприятностей.

Я взошла на палубу корабля, взялась за румпель и произнесла заклинание.

Сверкнула молния, и грянул гром, раскат которого поглотил мои прощальные слова.

После этого я поплыла под серебряными парусами по ледяному морю. Попутный ветер помогал мне.

Я никогда не думала, что буду вести дневник. Дневник, который я вела, — история, полная приключений, и доставила мне много трудных моментов. Я не так грамотна, как мой брат, поэтому я прибегла к услугам переписчика, чтобы скрыть свою неотесанность. Это, похоже, было целесообразно, потому что продавцы книг на развалах по многу раз в день восхваляли мои произведения, но, без сомнения, только благодаря веселому звону и шелесту поступающих в их кошельки денег.

На этот раз я обошлась без переписчиков. Они — желчное и ограниченное племя, буквально сводившее меня с ума своим романтическим бредом. К тому же мой стиль, вероятнее всего, улучшился в результате пятидесяти лет тренировки. Он не огранен окончательно, но все-таки, я надеюсь, что мои слова — не мышиный помет.

Читатель, имей в виду: эта книга — не для благодушных. Если вы испытываете отвращение, если вы раздражены и оскорблены моим интересом к женщине, — закройте эту книгу. История, рассказанная в ней, полна не только любовных переживаний и эротических сцен.

Поэтому я бы настоятельно посоветовала вам обязать кого-нибудь из ваших близких прочитать эту книгу и рассказать остальным о тех предупреждениях, которые она содержит.

Я шла под парусами по направлению к Южному морю, но с трудом продвигалась вперед. Я уклонялась от шквалов, пробивалась сквозь огромные ледяные поля, а однажды несколько дней маневрировала вблизи айсберга размером с остров, пытаясь обогнуть его. Лед айсберга был розового цвета, с голубыми полосками, и когда я бросала кусочки этого льда в мой бокал с теплым вином, оно бурлило и пенилось.

Хотя мне предстоял дальний путь — пять тысяч или более лиг [Лига — морская мера длины, равная 5,56 километра], — хорошо, что я задержалась именно в первые дни. На дне мира, где сезонные изменения противоположны климату Ориссы, все еще было лето. Здесь было только два времени года: зима и лето. В течение шести циклов солнце никогда не поднимается над горизонтом, стоит непрерывная ночь с невообразимо яростными штормами, которые внезапно налетают с гор и смешивают лед и камень. Холод настолько свиреп, что очень немногие существа могут выжить. Те, кто построил здесь жилища, наиболее стойки и упорны из всех обитателей Земли.

В течение следующих шести циклов луны солнце не заходит. Шторма налетают реже, хотя иногда дует ветер, способный так разогнать летящее копье, что оно пробивает самую крепкую броню.

Холод в этот период переносится легче.

Слезинка, катящаяся по щеке, все так же замерзает, но она не взрывается с резким звуком, как капли расплавленного железа, падающие в воду, или масло, когда кузнец закаливает поковку.

Я использовала первые дни путешествия в Ориссу для того, чтобы окончательно стряхнуть оцепенение после удивительного сна. Когда я легла в могилу вместе с Салимар, мне было около сорока лет. За пределами нашего ложа прошло пятьдесят лет. В королевстве Салимар пять десятилетий равны по продолжительности пяти месяцам, поэтому, когда я проснулась, мне все еще не хватало нескольких месяцев до сорока лет.