Вячеслав Грацкий - Цитадель

— Великолепно! — воскликнул он. — Здесь есть все, что нужно. Но главное — здесь нет этого проклятого ублюдка.

На его лицо набежала тень. Глаза полыхнули нестерпимо ярким светом, а рот оскалился, обнажив нечеловечески острые зубы хищника. Впрочем, уже в следующий миг звериный оскал растаял, и взгляд мужчины наполнился прежней безмятежностью.

Из леса показалось и потекло к замку пыльное облако. На стенах всполошились дозорные, закричали и, прикрывая глаза от полуденного солнца, пристально всмотрелись. Различив клыкастую кабанью морду на стягах и щитах, рослую фигуру на вороном жеребце во главе отряда, стражи приветственно замахали руками. Сомнений больше не было — после двухнедельного отсутствия возвращался хозяин замка, барон Росбах фон Везель.

Загремели пудовые засовы, поползла вверх железная решетка, со скрежетом опустился подъемный мост.

Отряд барона Росбаха отделяло от ворот не более полумили, когда появилась она. Невысокая хрупкая девушка, одетая в крестьянское платье. Никто не заметил, откуда она взялась, и никого это не встревожило. Владения барона были обширны, включая в себя десятка три деревень и конечно же славный город Везель, лежавший к северу от замка. В самом деле, мало ли откуда могла забрести эта девчушка?

Напевая песенку, она шла по льняному полю, и голубые венчики колыхались у ее ног, точно морские волны. Девушка плела венок из цветов и, казалось, совсем не замечала приближающийся отряд. Когда грохот копыт достиг ее ушей, она испуганно прянула прочь от дороги, приоткрыв рот от страха и удивления.

Поравнявшись с ней, барон вздернул поводья, и его жеребец поднялся на дыбы. За его спиной послышались сдавленные ругательства, ржание лошадей и железный лязг — пятьдесят воинов барона спешно натягивали удила.

Барон не смог бы объяснить, чем девушка заинтересовала его. Огромные черные глаза, округлившиеся от ужаса и оттого казавшиеся еще больше? Шелковистые и черные как смоль волосы, волной ниспадавшие на плечи? Да, вполне миловидная мордашка, но разве это причина? До замка рукой подать, а там его наверняка поджидали две-три юные красотки из окрестных деревушек — управляющий должен был подсуетиться к его приезду. Правда, последние несколько дней пути барон вообще был вынужден обходиться без женщин, а тут вдруг…

Так или иначе, но черноволосая красотка заинтересовала барона. Росбах рукавом вытер серое от пыли лицо, оставив грязные разводы и обнажив старое увечье — обрубок носа с зияющими ноздрями. Многие находили большое сходство между лицом барона и оскаленной кабаньей мордой на его гербе, но, конечно, мнение свое держали при себе. Иногда, правда, сильно перебрав вина, барон любил посмеяться, рассказывая, что герб на самом деле означает не свирепость и отвагу, а изображает его лицо, но кроме самого Росбаха над этим никто не смеялся.

Воины за ним замерли в напряженном ожидании. Они еще не знали, что задумал Росбах. С одинаковым выражением лица он мог похвалить и наградить, а мог отправить на плаху или зарубить самолично.

— Ты откуда, девка? — хриплым голосом спросил барон.

Закашлявшись, он, не оглядываясь, протянул руку, и оруженосец поспешно передал ему флягу с водой. Барон сделал большой глоток и швырнул флягу обратно.

— Ну?

Девушка, с перепуга забывшая даже поклониться сеньору, дрожащей рукой махнула куда-то за спину, но барон ее понял.

— А-а, из Овражья. Со мной поедешь?

Он попытался улыбнуться помягче, но его суровое обветренное лицо давно уже забыло, что такое улыбка. Тем более что на самом деле барона мало волновали чувства и желания девушки. Он спрашивал по привычке.

Девушка кивнула, но барон уже искал глазами оруженосца.

— Приведите ее в порядок, а на ночь — ко мне, — бросил барон и, не удостоив девушку больше ни единым взглядом, пустил коня в галоп.

Поздно вечером, закончив разбираться с делами, накопившимися за две недели, барон приказал позвать «ту девушку» — имени ее он не знал, да и не хотел знать.

Девушка, вымытая, одетая в полупрозрачную тунику и благоухающая духами, робко переступила порог спальни. Впившись в нее взглядом, барон ощутил, как забурлила в жилах кровь. Еще минуту назад, устав от нудных докладов управляющего, Росбах отчаянно зевал, клевал носом и уже не был уверен, что ему нужно что-то еще помимо сна.