Александр Рудазов - Война колдунов. Штурм цитадели.

— Придется заняться тонкой работой… — негромко усмехнулся Шамшуддин, делая резкий пасс.

Земля под ногами Амгая Пустыни завибрировала. Верхний слой дерна взметнулся, подбрасывая колдуна в воздух. Утоптанная за день земля рассыпалась миллионами крохотных частиц, колышась пылевыми волнами. Они изогнулись и уплотнились, приобретая форму огромной ладони…

Амгай отшатнулся. Против него бросили аналогичное оружие. Песок столкнулся с песком. Более того — Шамшуддин явно пересиливает. Телекинез архимага-маргула одерживает верх над контролем сыпучих тел серого геоманта.

Он чувствует потоки маны, идущие сверху — с проклятого летучего острова. Чувствует противника, управляющего битвой со значительного расстояния. Чувствует его ауру — очень сильную ауру, равную серому плащу.

Чувствует — но ничего не может сделать.

Напор не ослабевает. Амгай уже сам начинает задыхаться — песок, верный песок душит собственного хозяина. Лезет в ноздри и уши, пытается забиться в глаза, слипнуться на лице коркой. Амгай борется, ищет и разрывает ментальные щупальца — но враг оплетает его настоящей паутиной!

О, происходи бой здесь, на поверхности, Амгай противопоставил бы Шамшуддину многое! Сама земля под ногами разверзлась бы, поглотив врага без остатка! Но воздух… геоманту не так-то легко сражаться с летающим противником. Точно так же аэромант будет малополезен под землей, вдалеке от ветров и облаков. А гидромант немногое сделает в пустыне, где нет ни капли влаги.

Однако кое-что у Амгая припасено и на такой случай.

— Убить его! — приказал колдун.

Приказ был обращен к шестерке автоматов Руорка, оказавшейся поблизости. Они обладают высоким интеллектом, и их обучили повиноваться любым командам носителей радужных плащей.

Шамшуддин лишь насмешливо хмыкнул. Что ему сделают эти создания? Пулям не пробить диска из черной бронзы. А чтобы…

Но тут мысль оборвалась. Автоматы, услышав приказ, одновременно как бы… присели. Точнее, резко согнулись, сокращая пружинную «ногу» с колесом. Из области копчика вырвались языки пламени, и великолепные творения Руорка Машиниста взлетели в небеса.

Порохового заряда хватило лишь на стартовый толчок. Унесшись под облака, автоматы тут же устремились обратно — в свободное падение. Но за плечами раскрылись складные алюминиевые крылья — недостаточно, чтобы остановить падение, однако достаточно, чтобы замедлить его во много раз.

Шамшуддин удивленно покачал головой, глядя на планирующих по воздуху автоматов. Медленно раскрыл ладонь, не совсем понимая, от чего предстоит защищаться. Пули на такое расстояние не долетят, пожалуй…

Но тут автоматы как по команде вскинули руки-клинки. Короткий щелчок — и они отстреливаются подобно болту, выпущенному из арбалета. И не просто слепо устремляются в цель — мчатся направленно, словно стальные птицы.

Шамшуддин резко вывернул запястья, чуть заметно усмехаясь. Они надеются достать его такой мелочью?… Маргул легко перехватил свищущие клинки на подлете, заставил их пару секунд повисеть в воздухе, а потом… устремил обратно.

Собственные лезвия обрушились на планирующих автоматов, распарывая им крылья. Творения Руорка одно за другим ринулись вниз, к земле, все ускоряясь и ускоряясь…

Шамшуддин вновь перенес внимание на песчаного колдуна. Хрустнул шеей, готовясь в буквальном смысле раздавить нахала.

И запоздало понял, что автоматы всего лишь выполняли отвлекающий маневр. Расправляясь с ними, Шамшуддин ослабил напор на Амгая. И теперь тот презрительно ухмыляется, сведя вместе набухшие венами запястья…

Амгай резко раскрыл ладони «крабом» и хрипло выкрикнул:

— Таран Пустыни!!!

Колдуна оттолкнуло назад, словно ружейной отдачей. Ладони выстрелили мощнейшим столбом песка — уплотненным до предела, до каменной прочности. Таран Пустыни стократ сильнее обычного боевого тарана — этот удар пробьет крепостную стену любой толщины.

Натиск душащей пыли резко ослаб. Шамшуддин молниеносно сбросил напряжение со всех точек, полностью сосредоточившись на обороне. Быстрым движением руки он сорвал с дома Катценъяммера крышу, едва не своротив весь второй этаж, и в последний миг успел выставить огромный щит.

Белки глаз бешено завращались. Маргул едва удержался на ногах — с такой чудовищной мощью ударил Таран Пустыни. Крыша, удерживаемая телекинезом, разлетелась вдребезги, приняв на себя сокрушающий импульс. Глаз Урея часто запульсировал и лопнул, разлетевшись крохотными брызгами.